это дикая страсть, похожая на тихое безумие...
Название: А может есть смысл…
Часть: 2 из … (автор не определился)
Автор: Alhora
Бета: Vylomy
Персонажи: Джек Харкнесс, Гвен Купер, Дэвид Дэвис, Янто Джонс в воспоминаниях
Рейтинг: думаю NC-17
Предупреждения: АУ, ООС
Саммари: Джек вернулся в Кардифф 10 лет спустя… по земным меркам…
Таймлайн: после 3 сезона, а с учетом информации о съёмках 4 сезона, думаю и после него
Статус: не закончен
От автора:
1. автор принципиально против смерти Янто Джонса в СоЕ, но у него не работает воображение на столько, чтобы придумать нормальный способ как его вернуть…пока не работает.
2. автор в курсе, что Янто Джонс и Дэвид Дэвис в СоЕ не имеют сходства, но надеется на воображение читателей и принцип, что всё растёт и всё меняется.
Часть 1: www.diary.ru/~torchwood/p141676322.htm#more1
Част 2
Часть: 2 из … (автор не определился)
Автор: Alhora
Бета: Vylomy
Персонажи: Джек Харкнесс, Гвен Купер, Дэвид Дэвис, Янто Джонс в воспоминаниях
Рейтинг: думаю NC-17
Предупреждения: АУ, ООС
Саммари: Джек вернулся в Кардифф 10 лет спустя… по земным меркам…
Таймлайн: после 3 сезона, а с учетом информации о съёмках 4 сезона, думаю и после него
Статус: не закончен
От автора:
1. автор принципиально против смерти Янто Джонса в СоЕ, но у него не работает воображение на столько, чтобы придумать нормальный способ как его вернуть…пока не работает.
2. автор в курсе, что Янто Джонс и Дэвид Дэвис в СоЕ не имеют сходства, но надеется на воображение читателей и принцип, что всё растёт и всё меняется.
Часть 1: www.diary.ru/~torchwood/p141676322.htm#more1
Част 2
Джек находился в Кардиффе уже три недели, однако с племянником Янто так ещё и не познакомился.
Через Гвен, которая после всего случившегося вернулась в полицию, он вышел на Марту Джонс и почти как три недели числился внештатным сотрудником кардиффского подразделения ЮНИТа. Нет, его это не смущало и не оскорбляло. Он прожил много жизней, сменил немереное количество профессий. И то, что, будучи некогда главой Торчвуда 3, перед которым ЮНИТ пасовал, теперь он стал его рядовым специалистом – его не волновало. У капитана была цель, а эта работа в аналитическом отделе была универсальным способом убийства времени.
Капитан столкнулся с Гвен в полицейском участке на следующий же день, после того, как побывал на кладбище и принял решение задержаться в Кардиффе. В полиции он надеялся найти информацию о родных Янто Джонса. Гвен была не просто рада возвращению Харкнесса - она светилась от счастья. Джек снова увидел в её глазах то старое, давно забытое чувство. Она всё ещё любила его, надеялась на взаимность?! Прошедшие десять лет, рождение ребенка и работа в полиции, пусть и на руководящей должности, оставили свой отпечаток, но миссис Купер-Уильямс была в превосходной форме для своих неполных сорока. Она почти не изменилась. Правда волосы теперь едва достигали её плеч, да и лучики морщинок коснулись уголков её глаз, взгляд которых был наполнен тоской. А строгий костюм, придавал ей женственности и стати. Но это была Гвен - его бывший заместитель, его совесть, кошмар и сердечная «скорая помощь» в одном лице.
В их первую встречу после его возвращения они пили чай в кафе рядом с участком. Как выяснилось, кофе стал запретным напитком не только для Джека. Капитан решил не вдаваться в подробности о том, как и почему вернулся, и говорили они в основном о жизни Гвен, не вспоминая прошлое. С разговоров об успехах сына и новой работе Риса, материнстве Марты, свадьбы Энди и Лоис капитан постарался плавно перейти к семье Янто. Как выяснилось, Уильямсы и Дэвисы очень дружили и даже жили на одной улице. Рис, Дафф и Джонни частенько выбирались в «Миллениум» на матчи по регби, и, после, обычно пропадали в пабе. Гвен и Рианнон иногда вместе занимались шопингом, да и просто любили поговорить за чашечкой чая, и это не считая совместных семейных праздников и барбекю по выходным.
Но Джеку была нужна другая информация, и он попытался перенаправить разговор в иное русло. Ненавязчиво поинтересовавшись: «А как поживают племянники Джонса?» - капитан поймал на себе настороженный взгляд Гвен.
- Джек, ты так интересуешься семьей Янто. Неужели, чтобы замолить грехи, решил познакомиться? – вопросом на вопрос ответила она.
Харкнесс неопределенно отмахнулся, стараясь не заострять на этом внимания, чтобы не посвящать в свои планы. Но Гвен – это же Гвен! Даже этот его жест она восприняла по-своему.
- Ты серьезно?! Джек, честно, это плохая идея. Я… мне пришлось рассказать им, как погиб Янто. Ри, она ненавидит тебя, Джек. И не думаю, что когда-нибудь сможет простить тебе смерть брата, - Купер говорила сбивчиво и неуверенно, словно чувствовала вину, но потом её тон стал более резким, - И вообще с чего это вдруг спустя десять лет, или сколько там у тебя прошло, тебя осенило?
Говорить прямо капитан всё ещё не собирался, но и молчание теперь выглядело бы подозрительно, так что он попытался выкрутиться.
- Я вчера был на кладбище у Янто и видел его… видел его родственников и подумал… эмм, - договорить он не успел.
- А понятно! Дэвид! Ну конечно! Как я сразу не догадалось. Джек, нет! – ярость и отчаяние вспыхнули в глазах Гвен, а голос практически сорвался на крик.
- Кто? Какой Дэвид? Что «нет»?! – такая реакция вызвала у Джека недоумение.
- Дэвид - сын Рианнон и Джонни, племянник Янто. Ты ведь его видел, да? Из-за него ты здесь! – взгляд не изменился, а вот в голосе стали слышны истеричные нотки, - Джек, даже думать об этом не смей! Я понимаю, что Дэвид очень похож на Янто, и ты… но он, он…
И срывающимся голосом практически на одном дыхании Гвен выложила всю так необходимую Джеку информацию.
Племянника Янто звали Дэвид Дэвис, ему было девятнадцать, он учился в Кардиффском университете, проживал отдельно в квартире Янто после случая на своем семнадцатом Дне Рождения. Тогда его бабушка, мать Рианнон и Янто, которая к тому времени уже страдала маразмом, сначала со слезами на глазах, обняв его, причитала «Янто, мальчик мой, ты живой, живой!», а потом, схватившись за нож, набросилась со словами «Ты – дьявол! Мой мальчик умер, мы похоронили тебя. Дьявол!». Миссис Джонс положили в клинику Провиденс парк, а сам Дэвид на следующий день собрал вещи и переехал в квартиру Янто. Дэвисы изначально не стали её продавать, оставив для Дэвида или Миши, и близкое расположение к Кардиффскому Университету, где планировалось обучение обоих, не являлось основной причиной, почему её не продали. После переезда Дэвид избегал общения с родственниками и редко появлялся на семейных торжествах, чтобы не причинять боль своим близким. Поскольку Джонс оставил хорошее наследство, недостатка в материальных средствах мальчик не испытывал и полностью отдавался учебе. По словам Гвен он был во многом похож на Янто, включая скрытность, рассудительность, непробиваемое спокойствие, чувство вкуса и острый язычок.
Когда вулкан по имени «Гвен Купер-Уильямс» иссяк, Харкнесс, взяв у неё координаты Марты Джонс и пообещав держаться в стороне от Дэвида и периодически ей звонить, отправил более-менее успокоившуюся Гвен на работу.
В тот же вечер Джек связался с Мартой и с её помощью выбил себе должность в подразделении ЮНИТа, базирующемся в Кардиффе. С ней он предпочел не встречаться. Нет, Марта не упрекнула бы его за то, что он ушел десять лет назад, наоборот, скорее всего, поняла и поддержала. Но вот цель и мотивы, которыми он руководствовался сейчас, принимая решение задержаться на планете, от неё Джек бы точно не скрыл. А видеть осуждение в её глазах ему не хотелось. Телефонный звонок всё решил и избавил от исповеди.
Харкнесс снял себе квартиру в непосредственной близости от дома Янто. Оттуда было недалеко до новой работы и, да, была возможность иногда видеть Дэвида.
Следующие три недели были чем-то невообразимым: то сутки пролетали в одно мгновение, то минуты тянулись бесконечно долго.
За долгие годы путешествия Джек отвык от спокойного течения жизни. Отсутствие Харта поблизости и радовало, и приводило в уныние, особенно когда тишина становилась невыносимой. Харкнесс не волновался за Джона, оставленного им в системе Лотоса. Ведь, несмотря на свое безрассудство и полное отсутствие инстинкта самосохранения, тот всегда мог о себе позаботиться. А если бы возникли серьезные проблемы, Харт нашел бы способ связаться. Сейчас Джек даже немного скучал по их авантюрам. Ощущение безопасности давило на него, сводило с ума.
Но цель была не достигнута, и это держало его на этой планете. Дэвид держал его на этой планете.
Каждый день, глядя в окно или сидя в кафе, Джек наблюдал, как Дэвид шёл в университет или домой, но никак не мог найти повод, чтобы подойти и познакомиться.
Конечно же, он не собирался сдерживать слово, данное Гвен!
Несмотря на то, что в запасе неотразимого капитана Джека Харкнесса было множество уловок для знакомства, тот факт, что Купер рассказала его семье, как погиб Янто, пресекал любую из них.
Юноша был очень пунктуальным. По тому, как он выходил из дома утром и как возвращался вечером, можно было сверять время. Всегда безупречный внешний вид. Неизменные рубашка и пиджак в сочетании с джинсами и отсутствие галстука, делали его таким похожим и не похожим на Янто.
Утром, провожая Девида взглядом, капитан обещал себе, что сегодня уж точно подойдет к нему вечером. В течение дня, бездельничая на работе, он придумывал элегантный повод для знакомства. Но наступал вечер, и Джек смотрел, как Дэвид идет по противоположной стороне от кафе: в груди начинало щемить, не хватало кислорода, ноги становились ватными, так, что он даже со стула не мог подняться – и он обреченно опускал глаза. Слишком много эмоций, он еще не готов.
Сегодня впервые за три недели выглянуло солнце, и Джек наслаждался его лучами, сидя на террасе в кафе в ожидании Дэвида. Он уже знал, что сегодня снова не подойдет к юноше, но очень сильно хотел его увидеть.
Капитан взглянул на часы: было странно, что Дэвид опаздывал - ещё пять минут назад он должен был вывернуть из-за угла пиццерии, купить там пиццу и направиться домой.
Спустя двадцать минут юноши всё ещё не было. Джек начал волноваться, и даже возникла мысль направиться на его поиски. Но куда? В университет? «И как это будет выглядеть?» - капитан одернул себя. Может он пошел в кино с девушкой или с друзьями… Однако, за всё время наблюдения за жизнью Дэвида, Джек ни разу не видел, чтобы тот с кем-то общался за пределами университета, приводил кого-то домой. Но это ничего не значило!
Джек допил третью чашку чая – за час юноша так и не появился. Настроение было испорчено: тревога, злость, обида… да, обида – глупо, но он обижался на Дэвида. Ему нужен был хотя бы визуальный контакт.
Он отошел от своего столика на несколько шагов, когда до боли знакомый голос робко окрикнул его:
- Мистер Харкнесс?! – обращение прозвучало как полу-вопрос, полу-утверждение.
Джек замер, но не обернулся. На миг потухли все цвета, и исчезли звуки - только собственное сердцебиение бешеным ритмом оглушало его. Это мог быть только один человек, так как другой обладатель столь сладко любимого голоса уже далеко.
- Сэр, - прозвучало совсем близко, и на плечо капитана нерешительно легла чья-то рука.
Джек резко обернулся. Он знал, что увидит перед собой Дэвида, но всё равно испытал легкое потрясение, встретившись с ним лицом к лицу. Глядя в бездонные глаза цвета льда, всё его существо затопили желания: обнять, просить - нет, вымолить прощение, защитить и никогда больше не покидать своего Янто… но это ведь был не Янто. Капитан с трудом сдержал порыв прикоснуться. Было заметно, что юноша взволнован не меньше: румянец на щеках, трепет ресниц, чуть закушенная губа – с лихвой выдавали его неуверенность, но глаз он не отводил. Казалось, Дэвид пытался на что-то решиться, но не мог совладать с собой, с бушующими эмоциями, что читались в его взгляде. Дэвид. Такой знакомый, такой желанный и… но такой чужой. Это был шанс!
Мгновение и Джек принял решение действовать по уже годами отработанному плану. Он очаровательно улыбнулся и ненавязчиво поинтересовался:
- Привет! Мы знакомы? Вряд ли. Думаю, я бы запомнил такого мальчика. Я кап… - но юноша не дал ему договорить.
- Я Дэвис. Дэвид Дэвис, - он всегда ненавидел звучание своего имени и фамилии в сочетании, пресловутое прозвище «Дэ-Дэ» привязалось к нему ещё с начальной школы, – племянник Янто Джонса. Я знаю, кто Вы… знаю Вас, - выпалил юноша на одном дыхании. Но это последнее «я знаю Вас» было произнесено таким тоном, что говорило не о личном или заочном знакомстве, а о чём-то более глубоком, что заставляло задуматься, но не сейчас.
- А… эм… гхм… - капитан растерялся. Образ искусителя, короля флирта сразу испарился. И что теперь?
- Сэр, пройдёмте со мной. Я всё объясню. Здесь не далеко, – поспешил продолжить Дэвид, заметив растерянность Харкнесса, и указал рукой направление.
- Хорошо, - единственное, что смог выдавить из себя Джек. Он направился вслед за Дэвидом.
Они шли молча.
Джек знал, куда они идут, и думал, что готов к этому.
Эта улица. До боли знакомый двухэтажный дом, пусть и перекрашенный в бежевый цвет. Хотя нет, не перекрашенный - это персиковый так выцвел.
Квартира Янто Джонса располагалась на втором этаже.
Джек помнил каждое «тсс!» в холле, каждую ступеньку наверх, каждый вздох-упрёк Янто «не будить-смущать-раздражать соседей», легкие удары затылком о дверь в порыве страсти, поспешное и нервное открывание замка и полумрак прихожей.
Он медленно шел за Дэвидом, но шаги давались всё труднее, чем выше они поднимались. Разговаривать не хотелось… и вспоминать. И если первое получалось, за что Джек был очень благодарен Дэвиду, – то второе не совсем.
Да, именно на этой ступеньке, когда Джек в страстном порыве неожиданно набросился на Янто, из рук валлийца полетели коробки с пиццей. И вместо того, чтобы наслаждаться ужином и друг другом следующие два часа они мыли лестницу, ходили за новой пиццей, а Янто потом ещё две недели шикал на Джека за любую попытку прикоснутся к нему по дороге до двери его квартиры. До входной двери…
А сколько раз Джек ударялся затылком об эту дверь, когда возбужденный Янто толкал его, а затем опускался на колени – так якобы удобней открывать замок. Он и вправду открывал его, правой рукой, причем нарочито медленно, а левая обычно была занята ремнем и молнией брюк Джека. И минет был восхитительный… в прихожей… с открытой дверью – да, выпивший Янто любил пошалить.
А когда…
Джек с трудом остановил поток своих мыслей, услышав щелчок открывшегося дверного замка. Он очень надеялся, что квартира Янто изменилась, что Дэвид сделал ремонт. Полы, стены – хоть что-то, а лучше всё, включая перепланировку и новую мебель! Джек даже закрыл глаза, переступая порог квартиры, а когда открыл, то еле сдержался, чтоб не позвать: «Янто!»
Ничего не изменилось… Нет, не совсем так. Изменилось. Было видно, что недавно сделали ремонт, и мебель новая. Но они были точно такими же – всё просто обновили. Словно и не было этих десяти лет… На секунду Джеку показалось, что и смерти Янто не было: он просто вышел в магазин или в душе. А почему тогда не слышно, как льётся вода?
- Я не хотел ничего здесь менять. Понимаю, сэр, Вам, наверное, не легко всё это видеть, - как будто прочитав его мысли, сказал Дэвид.
Джек ошарашено смотрел вокруг, и, казалось, совсем не замечал юношу. Не казалось. Даже мельком взглянув не Дэвида, – как реакция на голос, – он посмотрел сквозь него. Харкнесс находился здесь и не здесь одновременно: то же место, но не время – и он ничего не мог с собой поделать.
Ещё недавно в этой прихожей он заваливал Джонса на пол, заламывая ему руки. Янто был зол, но внешне оставался спокойным. Обида и ревность грызли его изнутри, но он молчал и держался довольно холодно. А Джек хотел реакции: эмоций, слов, криков – потому и провоцировал. Он готов был изнасиловать Янто, чтобы добиться хоть чего-то. Да, он хотел его… хотел до боли, злости, ненависти… Просто в какой-то момент Янто переписал сценарий и вот уже он прижимал стоящего на коленях Джека с завязанными за спиной ремнем руками лицом к стене. Янто мучительно медленно и довольно больно входил в него, не подготовив и используя в качестве смазки слюну. Яростное «Мой!» с каждым толчком эхом гремело в тишине квартиры. Жесткий секс! Зря… а может и не зря Тошико всё-таки рассказала Янто про настоящего Джека Харкнесса из 1941 года.
- Сэр? – голос Дэвида вырвал Джека из воспоминаний, а ведь порой ему казалось, что он всё забыл.
- Да… Дэвид… что, гхм… ты сказал, что знаешь меня, - это единственное, что пришло Харкнессу в данный момент в голову. Хотя если честно, этот вопрос мучил его уже три недели с их первой встречи на кладбище, с того взгляда.
– А откуда?
По лицу Дэвида сразу стало видно, что он ждал этого вопроса. Он вообще ждал, когда на него обратят внимание, просто тактично молчал в сторонке, пока Джек придавался воспоминаниям.
- Я сейчас все объясню, точнее, покажу, - и с этими словами ушел в комнату, оставляя Джека одного в прихожей.
Да, конечно капитан мог снять ботинки и пойти за ним, но не осмелился.
Он снова окинул взглядом прихожую. Комод для обуви. Это был тот же комод, что купил Янто, когда они сломали тумбочку…
- Я хочу тебя. Иди сюда, – томно произнес полностью обнаженный и возбужденный Джек, присаживаясь на небольшую тумбочку для обуви в прихожей. Вся одежда была разбросана по полу.
- Ты с ума сошел. Эта тумбочка тебя одного-то не выдержит, – успокаивая дыхание, ответил Янто, пытаясь при этом наконец-то закрыть входную дверь, чему не особо способствовал застрявший в проеме ботинок. На самом Джонсе к этому моменту остались лишь галстук и носки.
- Не волнуйся, она справится. Ну, иди же, - капризно протянул Джек.
- Как ты себе это представляешь? – неуверенно поинтересовался Янто. Но его возбуждение уже абсолютно затуманило разум, да и богатая фантазия всё же успела подкинуть пару красочных поз с участием тумбочки.
Увидев мечтательный взгляд в глазах своего возлюбленного, Харкнесс догадался, что в голове этого чертенка назревает очередное сумасшествие, а потому решил не искушать в очередной раз судьбу.
- Даже не мечтай. Всё будет до банального просто: ты сядешь на меня сверху, – ему действительно сейчас хотелось всего лишь взять Янто на тумбочке. «Хотя если подумать… нет, все же просто секс, просто на тумбочке», - капитан с трудом не поддался безудержной фантазии своего возлюбленного.
На миг на лице Янто отобразилось разочарование, но желание почувствовать в себе своего капитана, послало распалившееся воображение куда подальше, ещё до того как крепкие руки любовника обхватили его за талию, помогая удобнее устроиться на своих бедрах. Предварительные получасовые ласки довели обоих мужчин до состояния болезненного возбуждения, а поскольку они проходили при открытой входной двери, то в кровь выплеснулось столько адреналина, что к этому моменту близость стала их смыслом жизни, нет, самой жизнью, на ближайшее энное количество часов. О да, они могли и такое!
Когда Янто устраивался на бедрах Харкнесса, впуская его в себя, обхватив ногами его талию и положив руки на плечи, тумбочка лишь жалостливо скрипнула, но стойко приняла на себя вес обоих мужчин.
Их тела, темп и глубина проникновения, полностью зависели от Джека, точнее от действий его рук, которые легли на ягодицы валлийца. Движения, сначала медленные и неторопливые, с незначительной амплитудой, нежными поцелуями в губы и шею, чуть задерживая дыхание и шумно выдыхая. Затем проникновения резче, темп быстрее, красные отпечатки на плечах и ягодицах от впивающихся пальцев, поцелуи с привкусом крови и негромкие стоны. Под конец Джек, словно обезумев, нещадно насаживал Янто на свой член, дыхание сбилось, голоса сорвались на крик, а глаза обоих мужчин заволокла пелена. Их даже на полчаса не хватило!
Всё это время тумбочка подозрительно молчала, периодически подпрыгивая от особенно чувствительных толчков. Но на последних ударах, то ли от счастья, то ли от стыда, она сложилась как карточный домик, причем спихнув мужчин на пол практически в той же позе, где их и настиг оргазм.
- Янтоо!
- Твою мать…
Через неделю.
- Янто, что это за хрень? – воскликнул капитан, рассматривая новый предмет интерьера прихожей.
- Это не хрень, это комод для обуви, - спокойно ответил валлиец.
- Да, я знаю, но он же не удобный, - грустно отозвался капитан.
- Джек, он очень удобный… для обуви. А для секса удобнее кровать, или пол, или стол, или… - он задумался и лукаво посмотрел на Харкнесса, который подпирал спиной новенький комод.
- Джеек…
- Мистер Харкнесс, - и снова голос Девида, - вот откуда!
В протянутых руках юноши были пара фотографий и какая-то книга в темной кожаной обложке.
Книга? Больше напоминала ежедневник или… дневник. Дневник? Дневник! Янто Джонса. Дневник его Янто! «Он же должен был сгореть при взрыве хаба», - не верящим взглядом, смотрел Джек то на дневник, то на фотографии. Фотографии?
Словно оголодавший Джек вырвал из рук юноши предметы и принялся их разглядывать. На одной фотографии был запечатлен он сам, с искренней улыбкой на губах, светящимися глазами, довольный и счастливый. Судя по фону, это было в хабе. Наверное, Янто сделал скрин с одной из камер видеонаблюдения в один из тех дней, когда всё было тихо и спокойно, а они становились похожими на нормальных людей и могли радоваться обычным вещам. Другая фотография была со свадьбы Гвен – их танец с Янто. Джек вспомнил этот момент: они танцевали, оба потупив взгляд. Кто-то их окликнул, они одновременно обернулись на голос и… вспышка камеры. На фотографии они выглядели забавно: в обнимку в пол-оборота с затуманенными взглядами и легкой улыбкой на губах – они всё ещё витали в облаках. Кстати, он дал тогда указания Джонсу проверить камеру фотографа на наличие не относящихся к церемонии фотографий и удалить их. Так вот почему Джек не нашел этот снимок… Янто сохранил его лишь для себя.
Тишина начинала давить на обоих. И Дэвид понимал, что говорить придется ему, да и объяснить всё-таки стоит:
- Я нашел его два года назад, когда делал ремонт. Дядя надежно его спрятал. Фотографии были вложены внутрь. Я… я не должен наверное был, но я… я читал его… - как то глухо проговорил юноша.
Джек зажмурился от нахлынувших слез и, точно ребенок, прижал к груди дневник, как самый желанный подарок. Он ведь должен был что-нибудь сказать юноше, спросить, поблагодарить, но… капитан лишь кивнул и направился к двери.
- Вы вернетесь… гхм, вернете мне дневник? Это память о дяде и… - Дэвид нерешительно задал мучавший его вопрос в след уходящему мужчине.
Джек замер на секунду, но так не найдя, что ответить молча покинул квартиру, оставляя Дэвиду неизвестность.
Через Гвен, которая после всего случившегося вернулась в полицию, он вышел на Марту Джонс и почти как три недели числился внештатным сотрудником кардиффского подразделения ЮНИТа. Нет, его это не смущало и не оскорбляло. Он прожил много жизней, сменил немереное количество профессий. И то, что, будучи некогда главой Торчвуда 3, перед которым ЮНИТ пасовал, теперь он стал его рядовым специалистом – его не волновало. У капитана была цель, а эта работа в аналитическом отделе была универсальным способом убийства времени.
Капитан столкнулся с Гвен в полицейском участке на следующий же день, после того, как побывал на кладбище и принял решение задержаться в Кардиффе. В полиции он надеялся найти информацию о родных Янто Джонса. Гвен была не просто рада возвращению Харкнесса - она светилась от счастья. Джек снова увидел в её глазах то старое, давно забытое чувство. Она всё ещё любила его, надеялась на взаимность?! Прошедшие десять лет, рождение ребенка и работа в полиции, пусть и на руководящей должности, оставили свой отпечаток, но миссис Купер-Уильямс была в превосходной форме для своих неполных сорока. Она почти не изменилась. Правда волосы теперь едва достигали её плеч, да и лучики морщинок коснулись уголков её глаз, взгляд которых был наполнен тоской. А строгий костюм, придавал ей женственности и стати. Но это была Гвен - его бывший заместитель, его совесть, кошмар и сердечная «скорая помощь» в одном лице.
В их первую встречу после его возвращения они пили чай в кафе рядом с участком. Как выяснилось, кофе стал запретным напитком не только для Джека. Капитан решил не вдаваться в подробности о том, как и почему вернулся, и говорили они в основном о жизни Гвен, не вспоминая прошлое. С разговоров об успехах сына и новой работе Риса, материнстве Марты, свадьбы Энди и Лоис капитан постарался плавно перейти к семье Янто. Как выяснилось, Уильямсы и Дэвисы очень дружили и даже жили на одной улице. Рис, Дафф и Джонни частенько выбирались в «Миллениум» на матчи по регби, и, после, обычно пропадали в пабе. Гвен и Рианнон иногда вместе занимались шопингом, да и просто любили поговорить за чашечкой чая, и это не считая совместных семейных праздников и барбекю по выходным.
Но Джеку была нужна другая информация, и он попытался перенаправить разговор в иное русло. Ненавязчиво поинтересовавшись: «А как поживают племянники Джонса?» - капитан поймал на себе настороженный взгляд Гвен.
- Джек, ты так интересуешься семьей Янто. Неужели, чтобы замолить грехи, решил познакомиться? – вопросом на вопрос ответила она.
Харкнесс неопределенно отмахнулся, стараясь не заострять на этом внимания, чтобы не посвящать в свои планы. Но Гвен – это же Гвен! Даже этот его жест она восприняла по-своему.
- Ты серьезно?! Джек, честно, это плохая идея. Я… мне пришлось рассказать им, как погиб Янто. Ри, она ненавидит тебя, Джек. И не думаю, что когда-нибудь сможет простить тебе смерть брата, - Купер говорила сбивчиво и неуверенно, словно чувствовала вину, но потом её тон стал более резким, - И вообще с чего это вдруг спустя десять лет, или сколько там у тебя прошло, тебя осенило?
Говорить прямо капитан всё ещё не собирался, но и молчание теперь выглядело бы подозрительно, так что он попытался выкрутиться.
- Я вчера был на кладбище у Янто и видел его… видел его родственников и подумал… эмм, - договорить он не успел.
- А понятно! Дэвид! Ну конечно! Как я сразу не догадалось. Джек, нет! – ярость и отчаяние вспыхнули в глазах Гвен, а голос практически сорвался на крик.
- Кто? Какой Дэвид? Что «нет»?! – такая реакция вызвала у Джека недоумение.
- Дэвид - сын Рианнон и Джонни, племянник Янто. Ты ведь его видел, да? Из-за него ты здесь! – взгляд не изменился, а вот в голосе стали слышны истеричные нотки, - Джек, даже думать об этом не смей! Я понимаю, что Дэвид очень похож на Янто, и ты… но он, он…
И срывающимся голосом практически на одном дыхании Гвен выложила всю так необходимую Джеку информацию.
Племянника Янто звали Дэвид Дэвис, ему было девятнадцать, он учился в Кардиффском университете, проживал отдельно в квартире Янто после случая на своем семнадцатом Дне Рождения. Тогда его бабушка, мать Рианнон и Янто, которая к тому времени уже страдала маразмом, сначала со слезами на глазах, обняв его, причитала «Янто, мальчик мой, ты живой, живой!», а потом, схватившись за нож, набросилась со словами «Ты – дьявол! Мой мальчик умер, мы похоронили тебя. Дьявол!». Миссис Джонс положили в клинику Провиденс парк, а сам Дэвид на следующий день собрал вещи и переехал в квартиру Янто. Дэвисы изначально не стали её продавать, оставив для Дэвида или Миши, и близкое расположение к Кардиффскому Университету, где планировалось обучение обоих, не являлось основной причиной, почему её не продали. После переезда Дэвид избегал общения с родственниками и редко появлялся на семейных торжествах, чтобы не причинять боль своим близким. Поскольку Джонс оставил хорошее наследство, недостатка в материальных средствах мальчик не испытывал и полностью отдавался учебе. По словам Гвен он был во многом похож на Янто, включая скрытность, рассудительность, непробиваемое спокойствие, чувство вкуса и острый язычок.
Когда вулкан по имени «Гвен Купер-Уильямс» иссяк, Харкнесс, взяв у неё координаты Марты Джонс и пообещав держаться в стороне от Дэвида и периодически ей звонить, отправил более-менее успокоившуюся Гвен на работу.
В тот же вечер Джек связался с Мартой и с её помощью выбил себе должность в подразделении ЮНИТа, базирующемся в Кардиффе. С ней он предпочел не встречаться. Нет, Марта не упрекнула бы его за то, что он ушел десять лет назад, наоборот, скорее всего, поняла и поддержала. Но вот цель и мотивы, которыми он руководствовался сейчас, принимая решение задержаться на планете, от неё Джек бы точно не скрыл. А видеть осуждение в её глазах ему не хотелось. Телефонный звонок всё решил и избавил от исповеди.
Харкнесс снял себе квартиру в непосредственной близости от дома Янто. Оттуда было недалеко до новой работы и, да, была возможность иногда видеть Дэвида.
Следующие три недели были чем-то невообразимым: то сутки пролетали в одно мгновение, то минуты тянулись бесконечно долго.
За долгие годы путешествия Джек отвык от спокойного течения жизни. Отсутствие Харта поблизости и радовало, и приводило в уныние, особенно когда тишина становилась невыносимой. Харкнесс не волновался за Джона, оставленного им в системе Лотоса. Ведь, несмотря на свое безрассудство и полное отсутствие инстинкта самосохранения, тот всегда мог о себе позаботиться. А если бы возникли серьезные проблемы, Харт нашел бы способ связаться. Сейчас Джек даже немного скучал по их авантюрам. Ощущение безопасности давило на него, сводило с ума.
Но цель была не достигнута, и это держало его на этой планете. Дэвид держал его на этой планете.
Каждый день, глядя в окно или сидя в кафе, Джек наблюдал, как Дэвид шёл в университет или домой, но никак не мог найти повод, чтобы подойти и познакомиться.
Конечно же, он не собирался сдерживать слово, данное Гвен!
Несмотря на то, что в запасе неотразимого капитана Джека Харкнесса было множество уловок для знакомства, тот факт, что Купер рассказала его семье, как погиб Янто, пресекал любую из них.
Юноша был очень пунктуальным. По тому, как он выходил из дома утром и как возвращался вечером, можно было сверять время. Всегда безупречный внешний вид. Неизменные рубашка и пиджак в сочетании с джинсами и отсутствие галстука, делали его таким похожим и не похожим на Янто.
Утром, провожая Девида взглядом, капитан обещал себе, что сегодня уж точно подойдет к нему вечером. В течение дня, бездельничая на работе, он придумывал элегантный повод для знакомства. Но наступал вечер, и Джек смотрел, как Дэвид идет по противоположной стороне от кафе: в груди начинало щемить, не хватало кислорода, ноги становились ватными, так, что он даже со стула не мог подняться – и он обреченно опускал глаза. Слишком много эмоций, он еще не готов.
Сегодня впервые за три недели выглянуло солнце, и Джек наслаждался его лучами, сидя на террасе в кафе в ожидании Дэвида. Он уже знал, что сегодня снова не подойдет к юноше, но очень сильно хотел его увидеть.
Капитан взглянул на часы: было странно, что Дэвид опаздывал - ещё пять минут назад он должен был вывернуть из-за угла пиццерии, купить там пиццу и направиться домой.
Спустя двадцать минут юноши всё ещё не было. Джек начал волноваться, и даже возникла мысль направиться на его поиски. Но куда? В университет? «И как это будет выглядеть?» - капитан одернул себя. Может он пошел в кино с девушкой или с друзьями… Однако, за всё время наблюдения за жизнью Дэвида, Джек ни разу не видел, чтобы тот с кем-то общался за пределами университета, приводил кого-то домой. Но это ничего не значило!
Джек допил третью чашку чая – за час юноша так и не появился. Настроение было испорчено: тревога, злость, обида… да, обида – глупо, но он обижался на Дэвида. Ему нужен был хотя бы визуальный контакт.
Он отошел от своего столика на несколько шагов, когда до боли знакомый голос робко окрикнул его:
- Мистер Харкнесс?! – обращение прозвучало как полу-вопрос, полу-утверждение.
Джек замер, но не обернулся. На миг потухли все цвета, и исчезли звуки - только собственное сердцебиение бешеным ритмом оглушало его. Это мог быть только один человек, так как другой обладатель столь сладко любимого голоса уже далеко.
- Сэр, - прозвучало совсем близко, и на плечо капитана нерешительно легла чья-то рука.
Джек резко обернулся. Он знал, что увидит перед собой Дэвида, но всё равно испытал легкое потрясение, встретившись с ним лицом к лицу. Глядя в бездонные глаза цвета льда, всё его существо затопили желания: обнять, просить - нет, вымолить прощение, защитить и никогда больше не покидать своего Янто… но это ведь был не Янто. Капитан с трудом сдержал порыв прикоснуться. Было заметно, что юноша взволнован не меньше: румянец на щеках, трепет ресниц, чуть закушенная губа – с лихвой выдавали его неуверенность, но глаз он не отводил. Казалось, Дэвид пытался на что-то решиться, но не мог совладать с собой, с бушующими эмоциями, что читались в его взгляде. Дэвид. Такой знакомый, такой желанный и… но такой чужой. Это был шанс!
Мгновение и Джек принял решение действовать по уже годами отработанному плану. Он очаровательно улыбнулся и ненавязчиво поинтересовался:
- Привет! Мы знакомы? Вряд ли. Думаю, я бы запомнил такого мальчика. Я кап… - но юноша не дал ему договорить.
- Я Дэвис. Дэвид Дэвис, - он всегда ненавидел звучание своего имени и фамилии в сочетании, пресловутое прозвище «Дэ-Дэ» привязалось к нему ещё с начальной школы, – племянник Янто Джонса. Я знаю, кто Вы… знаю Вас, - выпалил юноша на одном дыхании. Но это последнее «я знаю Вас» было произнесено таким тоном, что говорило не о личном или заочном знакомстве, а о чём-то более глубоком, что заставляло задуматься, но не сейчас.
- А… эм… гхм… - капитан растерялся. Образ искусителя, короля флирта сразу испарился. И что теперь?
- Сэр, пройдёмте со мной. Я всё объясню. Здесь не далеко, – поспешил продолжить Дэвид, заметив растерянность Харкнесса, и указал рукой направление.
- Хорошо, - единственное, что смог выдавить из себя Джек. Он направился вслед за Дэвидом.
Они шли молча.
Джек знал, куда они идут, и думал, что готов к этому.
Эта улица. До боли знакомый двухэтажный дом, пусть и перекрашенный в бежевый цвет. Хотя нет, не перекрашенный - это персиковый так выцвел.
Квартира Янто Джонса располагалась на втором этаже.
Джек помнил каждое «тсс!» в холле, каждую ступеньку наверх, каждый вздох-упрёк Янто «не будить-смущать-раздражать соседей», легкие удары затылком о дверь в порыве страсти, поспешное и нервное открывание замка и полумрак прихожей.
Он медленно шел за Дэвидом, но шаги давались всё труднее, чем выше они поднимались. Разговаривать не хотелось… и вспоминать. И если первое получалось, за что Джек был очень благодарен Дэвиду, – то второе не совсем.
Да, именно на этой ступеньке, когда Джек в страстном порыве неожиданно набросился на Янто, из рук валлийца полетели коробки с пиццей. И вместо того, чтобы наслаждаться ужином и друг другом следующие два часа они мыли лестницу, ходили за новой пиццей, а Янто потом ещё две недели шикал на Джека за любую попытку прикоснутся к нему по дороге до двери его квартиры. До входной двери…
А сколько раз Джек ударялся затылком об эту дверь, когда возбужденный Янто толкал его, а затем опускался на колени – так якобы удобней открывать замок. Он и вправду открывал его, правой рукой, причем нарочито медленно, а левая обычно была занята ремнем и молнией брюк Джека. И минет был восхитительный… в прихожей… с открытой дверью – да, выпивший Янто любил пошалить.
А когда…
Джек с трудом остановил поток своих мыслей, услышав щелчок открывшегося дверного замка. Он очень надеялся, что квартира Янто изменилась, что Дэвид сделал ремонт. Полы, стены – хоть что-то, а лучше всё, включая перепланировку и новую мебель! Джек даже закрыл глаза, переступая порог квартиры, а когда открыл, то еле сдержался, чтоб не позвать: «Янто!»
Ничего не изменилось… Нет, не совсем так. Изменилось. Было видно, что недавно сделали ремонт, и мебель новая. Но они были точно такими же – всё просто обновили. Словно и не было этих десяти лет… На секунду Джеку показалось, что и смерти Янто не было: он просто вышел в магазин или в душе. А почему тогда не слышно, как льётся вода?
- Я не хотел ничего здесь менять. Понимаю, сэр, Вам, наверное, не легко всё это видеть, - как будто прочитав его мысли, сказал Дэвид.
Джек ошарашено смотрел вокруг, и, казалось, совсем не замечал юношу. Не казалось. Даже мельком взглянув не Дэвида, – как реакция на голос, – он посмотрел сквозь него. Харкнесс находился здесь и не здесь одновременно: то же место, но не время – и он ничего не мог с собой поделать.
Ещё недавно в этой прихожей он заваливал Джонса на пол, заламывая ему руки. Янто был зол, но внешне оставался спокойным. Обида и ревность грызли его изнутри, но он молчал и держался довольно холодно. А Джек хотел реакции: эмоций, слов, криков – потому и провоцировал. Он готов был изнасиловать Янто, чтобы добиться хоть чего-то. Да, он хотел его… хотел до боли, злости, ненависти… Просто в какой-то момент Янто переписал сценарий и вот уже он прижимал стоящего на коленях Джека с завязанными за спиной ремнем руками лицом к стене. Янто мучительно медленно и довольно больно входил в него, не подготовив и используя в качестве смазки слюну. Яростное «Мой!» с каждым толчком эхом гремело в тишине квартиры. Жесткий секс! Зря… а может и не зря Тошико всё-таки рассказала Янто про настоящего Джека Харкнесса из 1941 года.
- Сэр? – голос Дэвида вырвал Джека из воспоминаний, а ведь порой ему казалось, что он всё забыл.
- Да… Дэвид… что, гхм… ты сказал, что знаешь меня, - это единственное, что пришло Харкнессу в данный момент в голову. Хотя если честно, этот вопрос мучил его уже три недели с их первой встречи на кладбище, с того взгляда.
– А откуда?
По лицу Дэвида сразу стало видно, что он ждал этого вопроса. Он вообще ждал, когда на него обратят внимание, просто тактично молчал в сторонке, пока Джек придавался воспоминаниям.
- Я сейчас все объясню, точнее, покажу, - и с этими словами ушел в комнату, оставляя Джека одного в прихожей.
Да, конечно капитан мог снять ботинки и пойти за ним, но не осмелился.
Он снова окинул взглядом прихожую. Комод для обуви. Это был тот же комод, что купил Янто, когда они сломали тумбочку…
- Я хочу тебя. Иди сюда, – томно произнес полностью обнаженный и возбужденный Джек, присаживаясь на небольшую тумбочку для обуви в прихожей. Вся одежда была разбросана по полу.
- Ты с ума сошел. Эта тумбочка тебя одного-то не выдержит, – успокаивая дыхание, ответил Янто, пытаясь при этом наконец-то закрыть входную дверь, чему не особо способствовал застрявший в проеме ботинок. На самом Джонсе к этому моменту остались лишь галстук и носки.
- Не волнуйся, она справится. Ну, иди же, - капризно протянул Джек.
- Как ты себе это представляешь? – неуверенно поинтересовался Янто. Но его возбуждение уже абсолютно затуманило разум, да и богатая фантазия всё же успела подкинуть пару красочных поз с участием тумбочки.
Увидев мечтательный взгляд в глазах своего возлюбленного, Харкнесс догадался, что в голове этого чертенка назревает очередное сумасшествие, а потому решил не искушать в очередной раз судьбу.
- Даже не мечтай. Всё будет до банального просто: ты сядешь на меня сверху, – ему действительно сейчас хотелось всего лишь взять Янто на тумбочке. «Хотя если подумать… нет, все же просто секс, просто на тумбочке», - капитан с трудом не поддался безудержной фантазии своего возлюбленного.
На миг на лице Янто отобразилось разочарование, но желание почувствовать в себе своего капитана, послало распалившееся воображение куда подальше, ещё до того как крепкие руки любовника обхватили его за талию, помогая удобнее устроиться на своих бедрах. Предварительные получасовые ласки довели обоих мужчин до состояния болезненного возбуждения, а поскольку они проходили при открытой входной двери, то в кровь выплеснулось столько адреналина, что к этому моменту близость стала их смыслом жизни, нет, самой жизнью, на ближайшее энное количество часов. О да, они могли и такое!
Когда Янто устраивался на бедрах Харкнесса, впуская его в себя, обхватив ногами его талию и положив руки на плечи, тумбочка лишь жалостливо скрипнула, но стойко приняла на себя вес обоих мужчин.
Их тела, темп и глубина проникновения, полностью зависели от Джека, точнее от действий его рук, которые легли на ягодицы валлийца. Движения, сначала медленные и неторопливые, с незначительной амплитудой, нежными поцелуями в губы и шею, чуть задерживая дыхание и шумно выдыхая. Затем проникновения резче, темп быстрее, красные отпечатки на плечах и ягодицах от впивающихся пальцев, поцелуи с привкусом крови и негромкие стоны. Под конец Джек, словно обезумев, нещадно насаживал Янто на свой член, дыхание сбилось, голоса сорвались на крик, а глаза обоих мужчин заволокла пелена. Их даже на полчаса не хватило!
Всё это время тумбочка подозрительно молчала, периодически подпрыгивая от особенно чувствительных толчков. Но на последних ударах, то ли от счастья, то ли от стыда, она сложилась как карточный домик, причем спихнув мужчин на пол практически в той же позе, где их и настиг оргазм.
- Янтоо!
- Твою мать…
Через неделю.
- Янто, что это за хрень? – воскликнул капитан, рассматривая новый предмет интерьера прихожей.
- Это не хрень, это комод для обуви, - спокойно ответил валлиец.
- Да, я знаю, но он же не удобный, - грустно отозвался капитан.
- Джек, он очень удобный… для обуви. А для секса удобнее кровать, или пол, или стол, или… - он задумался и лукаво посмотрел на Харкнесса, который подпирал спиной новенький комод.
- Джеек…
- Мистер Харкнесс, - и снова голос Девида, - вот откуда!
В протянутых руках юноши были пара фотографий и какая-то книга в темной кожаной обложке.
Книга? Больше напоминала ежедневник или… дневник. Дневник? Дневник! Янто Джонса. Дневник его Янто! «Он же должен был сгореть при взрыве хаба», - не верящим взглядом, смотрел Джек то на дневник, то на фотографии. Фотографии?
Словно оголодавший Джек вырвал из рук юноши предметы и принялся их разглядывать. На одной фотографии был запечатлен он сам, с искренней улыбкой на губах, светящимися глазами, довольный и счастливый. Судя по фону, это было в хабе. Наверное, Янто сделал скрин с одной из камер видеонаблюдения в один из тех дней, когда всё было тихо и спокойно, а они становились похожими на нормальных людей и могли радоваться обычным вещам. Другая фотография была со свадьбы Гвен – их танец с Янто. Джек вспомнил этот момент: они танцевали, оба потупив взгляд. Кто-то их окликнул, они одновременно обернулись на голос и… вспышка камеры. На фотографии они выглядели забавно: в обнимку в пол-оборота с затуманенными взглядами и легкой улыбкой на губах – они всё ещё витали в облаках. Кстати, он дал тогда указания Джонсу проверить камеру фотографа на наличие не относящихся к церемонии фотографий и удалить их. Так вот почему Джек не нашел этот снимок… Янто сохранил его лишь для себя.
Тишина начинала давить на обоих. И Дэвид понимал, что говорить придется ему, да и объяснить всё-таки стоит:
- Я нашел его два года назад, когда делал ремонт. Дядя надежно его спрятал. Фотографии были вложены внутрь. Я… я не должен наверное был, но я… я читал его… - как то глухо проговорил юноша.
Джек зажмурился от нахлынувших слез и, точно ребенок, прижал к груди дневник, как самый желанный подарок. Он ведь должен был что-нибудь сказать юноше, спросить, поблагодарить, но… капитан лишь кивнул и направился к двери.
- Вы вернетесь… гхм, вернете мне дневник? Это память о дяде и… - Дэвид нерешительно задал мучавший его вопрос в след уходящему мужчине.
Джек замер на секунду, но так не найдя, что ответить молча покинул квартиру, оставляя Дэвиду неизвестность.
@темы: другие персонажи, Jack Harkness, Ianto Jones, Gwen Cooper, fanfiction
Раньше ляжешь, раньше встанешь!
