Моя любимая педаль - тормоз (с)
Без названия
Фандом: Доктор Кто/Торчвуд
Пейринг: Йанто/Джек, Доктор/Джек
Рейтинг: PG-13
Ворнинг: глюки, стиль и пейринг так и не понятны
читать дальшеЙанто Джонс? Нет, Йанто отнюдь не был для Джека всем. Клином, на котором все сходилось. Светом в конце тоннеля. И даже просто любимым человеком Йанто для него не был. У Джека в этом мире вообще никого не было. Он особенно ясно осознал это, когда снова оказался в 1941 году, и напротив него сидел человек, который умрет, не пройдет и суток, и горечь тогда просто потекла наружу, вырвавшись наконец из стальной хватки искусственного спокойствия. А тот человек напротив, у которого Джек в будущем - прошлом заберет имя, смотрел на него темными - красивыми - глазами, и Джека внутренне выворачивало от горя.
- Тошико твоя женщина?
- Нет. У меня никого нет.
Вот так, Йанто Джонс. Ты - никто.
Тогда Джек готов был остаться. Взять одну ночь в 1941 году - с воем сирен и грохотом разрывающихся бомб - и получить еще шестьдесят лет жизни в том же двадцатом веке планеты Земля. И готов был отдать за это еще и жизнь Тошико, вырвать ее из привычного мира и оставить в бушующей Второй Мировой войной середине века. Да, он обещал позаботиться о ней и сдержал бы свое обещание, но ее желание вернуться в свое время в тот момент не значило для него абсолютно ничего. Только руки Джека Харкнесса - настоящего, реального, с трагической завтрашней смертью и глазами, на которые уже легла пелена обреченности - или Джеку - мародеру - это только казалось, и музыка, и медленный танец, и поцелуй - все, что Джек мог ему отдать.
И они вернулись в *свое* время - да на проклятой планете Земля ни одно время не было для Джека *своим*! - к команде, к Оуэну, Гвен и Йанто. А потом команда убила Джека, открыла Разлом и перевернула время. И Джек еще раз умер и еще раз ожил. И Йанто Джонс получил поцелуй и успел подумать, что, может быть, он все же что-то значит для Джека.
Но ткань мира дрогнула, и пришел Доктор. И Джек даже не оглянулся.
Потом Джек вернулся. И Йанто Джонс получил приглашение на свидание и успел подумать, что, может быть, он все же что-то значит для Джека.
Что-то он, конечно, значил. Ровно столько, сколько надо было Джеку, чтобы лечь с ним в постель.
И они легли в постель, и Джек откинулся на спину и позволил Йанто делать все, что тому захочется. И через несколько минут томительных ласк - ну давай же - кровать прогнулась, и на край опустился Доктор. Сел, оперся рукой на постель, другой выдернул из кармана - эффектным жестом, как всегда, - очки и нацепил на нос.
Джек промолчал. В комнате стоял полумрак, горела лишь лампа у кровати, и лицо Доктора казалось скульптурой теней без света, всеми оттенками серого с четкими темными линиями глаз, носа, губ, волос, оправы очков. И Джек молчал и смотрел на Доктора, а Доктор молчал и смотрел на Джека, и Джек кожей ощущал его любопытство. Интерес. Почти научный, бля.
Хоть так.
Йанто раздвинул ему ноги, и Джек покорно сдвинулся вниз, приподнимая бедра. Его ничего не удивляло. Ни Доктор, тоже сдвинувшийся, чтобы ему лучше было видно лицо Джека, ни Йанто, явно Доктора не видевший и не чувствовавший, как прогибается матрас.
Кровать скрипела, тени на стене дергались, Джек смотрел в потолок и видел над собой лицо Доктора, залезшего, как был, в костюме и кедах, на постель, поджав под себя ноги, и склонившегося над Джеком. И проклятый интерес в огромных темных - бездонно темных - глазах никуда не исчез.
Доктор скользнул свободной рукой Джеку по бедру, по внутренней стороне, и дернул в свою сторону, принуждая раздвинуть ноги еще шире. Джек охнул и покорно выгнулся, покоряясь чужим ледяным пальцам.
Я же сделаю для тебя все. Что по сравнению с этим просто раздвинуть ноги?
Йанто стонал и что-то бормотал, шептал, на этом своем валлийском. Что именно, Джека совершенно не волновало. Сейчас у него был Доктор и холод в его руках. И ощущение касания к лицу, от глаз на виски, потом по щеке, вниз, к губам.
Доктор втиснул пальцы Джеку в рот, тонкие и ледяные, и Джек задохнулся и кончил.
Зажмурился и ощутил, как пальцы выскользнули изо рта, как Доктор развернулся и встал с кровати. Распахнул глаза, но в комнате уже никого не было кроме его и Йанто, тяжело дышащего после оргазма.
Джек снова закрыл глаза и сжал зубы, чтобы не закричать. Не бросай меня снова. Я сойду с ума.
Ты сам так решил.
А разве тебе еще есть что терять?
Ты не пошел со мной.
Я сделаю для тебя все!
Хорошо.
Я вернусь за тобой.
Я дождусь тебя.
А разве у тебя есть выбор?
- Джек! Джек, что с тобой? Джек, с тобой все хорошо?
Йанто Джонс. Нет, Йанто Джонс, со мной не все хорошо. Но я действительно выбрал сам. И теперь мне жить с этим решением.
Но жить - это то, что у меня получается лучше всего.
Фандом: Доктор Кто/Торчвуд
Пейринг: Йанто/Джек, Доктор/Джек
Рейтинг: PG-13
Ворнинг: глюки, стиль и пейринг так и не понятны
читать дальшеЙанто Джонс? Нет, Йанто отнюдь не был для Джека всем. Клином, на котором все сходилось. Светом в конце тоннеля. И даже просто любимым человеком Йанто для него не был. У Джека в этом мире вообще никого не было. Он особенно ясно осознал это, когда снова оказался в 1941 году, и напротив него сидел человек, который умрет, не пройдет и суток, и горечь тогда просто потекла наружу, вырвавшись наконец из стальной хватки искусственного спокойствия. А тот человек напротив, у которого Джек в будущем - прошлом заберет имя, смотрел на него темными - красивыми - глазами, и Джека внутренне выворачивало от горя.
- Тошико твоя женщина?
- Нет. У меня никого нет.
Вот так, Йанто Джонс. Ты - никто.
Тогда Джек готов был остаться. Взять одну ночь в 1941 году - с воем сирен и грохотом разрывающихся бомб - и получить еще шестьдесят лет жизни в том же двадцатом веке планеты Земля. И готов был отдать за это еще и жизнь Тошико, вырвать ее из привычного мира и оставить в бушующей Второй Мировой войной середине века. Да, он обещал позаботиться о ней и сдержал бы свое обещание, но ее желание вернуться в свое время в тот момент не значило для него абсолютно ничего. Только руки Джека Харкнесса - настоящего, реального, с трагической завтрашней смертью и глазами, на которые уже легла пелена обреченности - или Джеку - мародеру - это только казалось, и музыка, и медленный танец, и поцелуй - все, что Джек мог ему отдать.
И они вернулись в *свое* время - да на проклятой планете Земля ни одно время не было для Джека *своим*! - к команде, к Оуэну, Гвен и Йанто. А потом команда убила Джека, открыла Разлом и перевернула время. И Джек еще раз умер и еще раз ожил. И Йанто Джонс получил поцелуй и успел подумать, что, может быть, он все же что-то значит для Джека.
Но ткань мира дрогнула, и пришел Доктор. И Джек даже не оглянулся.
Потом Джек вернулся. И Йанто Джонс получил приглашение на свидание и успел подумать, что, может быть, он все же что-то значит для Джека.
Что-то он, конечно, значил. Ровно столько, сколько надо было Джеку, чтобы лечь с ним в постель.
И они легли в постель, и Джек откинулся на спину и позволил Йанто делать все, что тому захочется. И через несколько минут томительных ласк - ну давай же - кровать прогнулась, и на край опустился Доктор. Сел, оперся рукой на постель, другой выдернул из кармана - эффектным жестом, как всегда, - очки и нацепил на нос.
Джек промолчал. В комнате стоял полумрак, горела лишь лампа у кровати, и лицо Доктора казалось скульптурой теней без света, всеми оттенками серого с четкими темными линиями глаз, носа, губ, волос, оправы очков. И Джек молчал и смотрел на Доктора, а Доктор молчал и смотрел на Джека, и Джек кожей ощущал его любопытство. Интерес. Почти научный, бля.
Хоть так.
Йанто раздвинул ему ноги, и Джек покорно сдвинулся вниз, приподнимая бедра. Его ничего не удивляло. Ни Доктор, тоже сдвинувшийся, чтобы ему лучше было видно лицо Джека, ни Йанто, явно Доктора не видевший и не чувствовавший, как прогибается матрас.
Кровать скрипела, тени на стене дергались, Джек смотрел в потолок и видел над собой лицо Доктора, залезшего, как был, в костюме и кедах, на постель, поджав под себя ноги, и склонившегося над Джеком. И проклятый интерес в огромных темных - бездонно темных - глазах никуда не исчез.
Доктор скользнул свободной рукой Джеку по бедру, по внутренней стороне, и дернул в свою сторону, принуждая раздвинуть ноги еще шире. Джек охнул и покорно выгнулся, покоряясь чужим ледяным пальцам.
Я же сделаю для тебя все. Что по сравнению с этим просто раздвинуть ноги?
Йанто стонал и что-то бормотал, шептал, на этом своем валлийском. Что именно, Джека совершенно не волновало. Сейчас у него был Доктор и холод в его руках. И ощущение касания к лицу, от глаз на виски, потом по щеке, вниз, к губам.
Доктор втиснул пальцы Джеку в рот, тонкие и ледяные, и Джек задохнулся и кончил.
Зажмурился и ощутил, как пальцы выскользнули изо рта, как Доктор развернулся и встал с кровати. Распахнул глаза, но в комнате уже никого не было кроме его и Йанто, тяжело дышащего после оргазма.
Джек снова закрыл глаза и сжал зубы, чтобы не закричать. Не бросай меня снова. Я сойду с ума.
Ты сам так решил.
А разве тебе еще есть что терять?
Ты не пошел со мной.
Я сделаю для тебя все!
Хорошо.
Я вернусь за тобой.
Я дождусь тебя.
А разве у тебя есть выбор?
- Джек! Джек, что с тобой? Джек, с тобой все хорошо?
Йанто Джонс. Нет, Йанто Джонс, со мной не все хорошо. Но я действительно выбрал сам. И теперь мне жить с этим решением.
Но жить - это то, что у меня получается лучше всего.
@темы: Jack Harkness, Ianto Jones, fanfiction
-
-
30.10.2008 в 23:38-
-
31.10.2008 в 22:17Спасибо, очень цепляющий текст. Вуайеризм галлюцинации, о да.
-
-
02.11.2008 в 20:03Это да.
22oz
Спасибо большое.
Интересно, сколько он сможет пассивно ждать - с учетом того, что опыт в пару сотен лет у него есть.
Сколько придется - выхода все равно нет.
-
-
02.11.2008 в 20:07