don't look back
Название: Сорвать джек-пот
Автор: танец на углях экс milady de Winter
Бета: Sybellin
Категория: слэш, гет
Пейринг: Янто\Джек\Гвен
Рейтинг: NC-17
Размер: миди
Состояние: в процессе
Размещение: где-либо размещать строго запрещается!
Саммари: хорошим игроков в покер обязательно надо иметь в рукаве запасную козырную карту, а Джек Харткнесс относит себя именно к таким людям.
Предупреждения: OOC, ПОВ Джека, групповой секс, Hurt/comfort, AU
ссыль на этот фик на фикбуке
22
За последние пару сотен лет жизни я полюбил временные петли. За все время жизни я показал себя несколько консервативным в простых житейских привычках и предпочтениях, но новое все-таки приходило. По-настоящему качественные временные петли за все время наблюдать и делать приходилось нечасто, и поэтому сейчас я просто наслаждался, проводя расчеты ключевых событий, произошедших за шесть с половиной пропущенных лет и заодно создавая практически заново эмоциональные связи с собственной командой. Хотя со стороны казалось, что я предаюсь лени, привычно закинув ноги на стол в собственном кабинете и то ли отдыхаю, то ли наблюдаю за командой с высоты.
Тошико, как всегда, возится с компьютером, налаживая новое оборудование. В такие минуты она полностью отрешается от всего остального мира, упиваясь своей работой, создавая что-то принципиально новое, полностью реализуя себя. В ущерб себе же и своей личной жизни, но результаты стоят того. Этот образ ассоциировался у меня с Сато, укрепляя мою связь с ней как с членом команды. Она хороша в своем деле благодаря природному таланту и чутью, в отличие от Оуэна, который мог положиться на свои знания. Он сидит на диване, подперев рукой голову, и читает распечатку, вероятно, с чужой статьей, потому что с каждой минутой выражение его лица становиться все более и более саркастичным и язвительным. Эта язвительность в сочетании с безупречным знанием своего дела - его восхитительное и неповторимое отличие. Вот почему я тогда пошел на такой риск, добывая перчатку. Еще одна восстановленная ментальная связь.
Осторожно открылась дверь и вошел Янто, неся в руках сверток с почищенным пальто, которое пострадало на последней охоте. Эта связь слаще всего. Он теперь больше не шарахался от моих «случайных» прикосновений, как от удара тока, и иногда я замечал, что он смотрит на меня, раздумывая, и результат его измышлений весьма красноречиво отражался на его брюках. Я терпеливо ждал, хорошо помня, что ожидание подарит превосходные результаты.
Проводив его взглядом, я усмехнулся. Кто бы мог подумать, что навыки разведки, привитые мне в академии, столь хорошо послужат для соблазнения. Язык тела, интонации голоса и немного искренности, приправленной ложью и вся эта смесь, укрепленная многолетней практикой, работала без сбоя. Так же, как и базовые знания психологии и стандартных реакций людей.
С другой стороны, милая Гвен. Меня некоторое время терзали муки выбора между ней и Янто, но почему я должен выбирать кого-то одного? Я всегда брал от жизни максимум, возьму и теперь, возьму их обоих. Тем более, ход событий уже изменился, я почувствовал это там, в подвале, стоя перед киберменом. Такие вещи тоже учили распознавать.
Стоило так же разработать тактику по соблазнению Гвен. Она умная девочка, раскусила меня в первые же дни работы, не то, чтобы она не одобряла мой стиль поведения, внешнюю маску самоуверенного нахального красавчика и усталого путника во времени под ней. Нужно что-то новое, чтобы она посмотрела на меня не только как на начальника, но и как на мужчину. Линия поведения, отличная от моего обычного, вежливость и немного флирта.
Я не стал кардинально менять события, связанные с ее приходом в Торчвуд. То же дело со Сьюзи, тот же удивленный взгляд мне в спину, то же ее решение проследить за нами. В конце концов Сьюзи благополучно застрелилась, Гвен вошла в команду и стала понемногу осваиваться, не без моей помощи. Мне всегда нравилось ее нетривиальное мышление, хотя время от времени она бывает действительно занудной. И ее деловая хватка, поистине бульдожья, и крепкие нервы: ее больше поразила сама идея нашей организации, чем мое бессмертие. Она приняла этот факт практически как должное. Эту связь не пришлось восстанавливать, она никогда не рвалась.
Поддерживать репутацию бессовестного ублюдка и вместе с тем ухаживать за ней было не совсем просто, но я справлялся. Мои усилия были замечены, и оставалось только дождаться, пока ее валлийское упрямство будет преодолено моей харизмой. Янто, к моему искреннему удовольствию, начал ревновать к ней, правда, это заключалось только в количестве злобных взглядов, адресованных мне. Кто-то из них будет первым, в любом случае я останусь в выигрыше.
Первой оказалась Гвен. Когда я спас ее от очередного пришельца, она коротко поцеловала меня в губы – в знак благодарности – но я перехватил ее за подбородок и вернул поцелуй, правда, куда в большем размере, но не позволил себе пойти дальше. Видимо, вспомнив, что у нее есть парень, она смутилась и быстро испарилась из поля моего зрения. Ее вкус еще оставался у меня на губах, я несколько раз потом еще облизнулся, смакуя его.
Эта сцена происходила на глазах у Тошико и Оуэна и поэтому я совершенно не удивился, напоровшись сутки спустя на дуло пистолета, едва войдя в собственный кабинет. К пистолету прилагался взбешенный, но тщательно это скрывающий Джонс.
— Какая неожиданность, — пробормотал я, пытаясь отвести дуло от собственного лица, впрочем, напрасно.
— Ходят слухи, что ты спишь с Купер, — сказал Янто.
— Я даже догадываюсь, кто помогает им, — Оуэн, кто же еще. Ему светит двойное дежурство. — И она твоя коллега, Гвен, просто Гвен.
— Плевать.
— И ты не имеешь право меня ревновать, — произнес я, внимательно наблюдая за его выражением лица. На секунду он отвлекся, уязвленный моими словами, и мне этого было достаточно, чтобы точным ударом выбить пистолет из его руки. Потеря оружия никак его смутила, он кинулся на меня с кулаками.
— Хорошо тебя в Лондонском отделении обучили рукопашной, — оценил я, когда пара ударов достигли цели, и двинул неожиданный для него хук слева, заставивший его отступить, оглушено тряхнув головой. Я пригвоздил его к стене, крепко ухватив лацканы пиджака.
— Я многих перетрахал за свою жизнь, будешь и к ним ревновать? — воздух все распалялся от ненависти и желания, он зарычал и, накрыв мои руки своими, вывернулся, наваливаясь всем телом. Мне в бедро уперлось нечто твердое, и это явно был не запасной пистолет. Я похотливо заулыбался.
— И трахну в будущем, очень многих, и ты… — моя болтовня явно не пришлась ему по вкусу, потому что он заткнул мой рот поцелуем, сминающим и очень мне знакомым. Я довел его окончательно, и себя заодно, терпеть больше не было сил. Рванув ворот строгой рубашки и заставив пуговицы брызнуть в стороны, я запустил под нее руки, оглаживая его мускулистое тело. Я скучал…
— … ничего с этим поделать не сможешь, — за свою жизнь я не раз расплачивался за свою несдержанность, поэтому сейчас предвидел кулак, летевший прямо мне в нос, перехватил его и выкрутил руку, заставив его развернуться, прогнуться и зашипеть от боли.
— В таком виде ты нравишься мне больше, — прокомментировал я, пинками направляя его по направлению к рабочему столу.
— Сука ты, Харкнесс, — пробормотал Янто. — Руку отпусти, больно.
— Мне мой нос еще дорог, — одной рукой я на ощупь расстегнул его брюки и попытался спешно их сдернуть.
— Ничего с твоим носом не будет, — сомнительно, но его руку из захвата выпустил. Янто мгновенно развернулся и буквально впился в мои губы. Играешь с огнем, мой мальчик, я не железный. Двумя руками было сподручнее стянуть с него брюки вместе с бельем, туфли сбросил он сам. И притянул его, полуобнаженного, к себе, запуская руки под рубашку и поглаживая вдоль позвоночника. Он любил, когда я гладил его так, призывно застонал и теперь, дав мне возможность ринуться в атаку, подчиняя себе и сминая его губы в яростном поцелуе. За что я люблю трахаться с мужиками, что можно не быть нежным, требовать и получать удовольствие острое и яркое, как лезвие, пронзающее живую плоть.
Потянувшись через Джонса, я достал из-за горшка с цветком тюбик со смазкой.
— У тебя тут…
— Ты даже не представляешь, как много мест в Хабе, чтобы спрятать презервативы со смазкой, — низким голосом проговорил я ему прямо в ухо, спустившись губами на шею и прихватив губами судорожно бьющуюся жилку на шее.
— Покажешь, — выдохнул он, выгибаясь в моих руках. Это он тоже любил, останется засос прямо на границе воротничка, но это ерунда. Я огладил его бедра, помогая усесться прямо на стол и спешно выдавливая смазку на пальцы.
— Обещаю, — от первого прикосновения холодных скользких пальцев он дернулся, но я удержал его на месте. — Тс-сс, мой мальчик, все хорошо, — я торопливо, но в то же время тщательно подготавливал его, задыхаясь от возбуждения. — Сейчас, подожди немного…
Сочтя подготовку достаточной, я торопливо рванул молнию на собственных брюках, высвобождая стоящий колом член. Наскоро смазав его, я притянул Янто к себе, приставляя головку члена к его скользкому входу.
— Расслабься, прошу тебя, — прошептал я в его сомкнутые губы, придерживая его за бедра.
— Джек… — выдохнул он, и я, воспользовавшись шансом, проник в него языком, играючи касаясь его языка и лаская его. Мой невинный глупый мальчик, как же я тебя хочу. Только позволь мне, и я устрою самый лучший секс в твоей жизни.
Тело подомной расслабилось, и я осторожно начал в него входить, стараясь не причинить боли. Партнер дышал глубоко и ровно, не выдавая или не испытывая боли. Проникнув до конца, я остановился, давая привыкнуть к необычным ощущениям. Янто поерзал, и я, низко рыкнув, начал двигаться. Упоительно, сладко и слишком знакомо, слишком давно, кажется, я не трахал его на своем столе вот так, сходя с ума от удовольствия. Притянув его к себе так, чтобы он опирался на стол только задницей, я принялся двигаться размеренно и сильно, вызывая у любовника громкий стон, полный удовольствия. Потом еще и еще, заставляя извиваться в мои руках, выгибаться и сквозь рваные вдохи просить еще. Я кончил первым, вцепившись зубами в его плечо и буквально задыхаясь от острой вспышки чистого наслаждения. Ему же хватило еще пары моих движений, чтобы последовать за мной.
Потом мы приходили в себя, цепляясь друга за друга, пытаясь отдышаться. Я нежно водил губами по его мокрой от пота коже, касаясь наливающихся кровью отметин. Мой Янто, сделаю все, чтобы не дать тебе умереть, я смогу это сделать. Он же перебирал мои волосы.
— Джек.
— Да.
— Для меня это все ново, я не знаю, — он даже слегка покраснел.
— Узнаешь, — я взглянул на него из-под челки и предвкушающее ухмыльнулся. — У нас впереди вся ночь.
— О господи, — выдохнул он, когда я рывком переместил его на диван.
На всю ночь его не хватило, через пару раундов он вырубился. Пришлось тащить его до собственной, расположенной здесь же, спальни.
Не успел я лечь рядом с ним, как подал признаки жизни мой собственный браслет, возвещая об активизации Рифта. Я тут же вскочил и, за несколько секунд натянув брюки, рванулся к компьютерам. Тогда я тоже в этот день остался в офисе, но ночь прошла спокойно. Какие мои действия могли изменить ход событий? Насколько сильно?
Едва я добежал, оборудование затихло, выдавая лишь недавнюю активность Рифта. Спешно натягивая остальную одежду, я просмотрел физические характеристики прорыва. Каждый раз, когда к нам вторгались, специально настроенное оборудование снимало числовые показатели различных энергетических характеристик – энергию гравитационного поля, ионизации, радиационного поля, степень изменения стандартного электромагнитного поля Земли после воздействия «гостей», изменение тензора энергии-импульса, реликтовое излучение и многие другие, сравнивая их с имеющимися у нас значениями, мы могли узнать, откуда именно у нас очередные гости. Бледное подобие систем межгалактической обороны пятьдесят первого века, но лучше, чем ничего. Все пришельца разделялись на несколько групп по цветовой схеме. «Зеленые» - дружественные нам расы, «белые» - нейтральные, «красные» - опасные представители, вроде уивилов, «черные» - представители особо опасных для человечества рас, «бесцветные» - те, для которых стандартные физические показатели нашей планеты опасны для жизни и «синие» - неизвестные нам пришельцы. Этот прорыв относился к последним.
Уже набрав команду общего экстренного вызова команды, я остановился, не послав сигнал. Инструкции на этот случай были четкими, но составлял их я, поэтому мог их и нарушить. Могли быть последствия, куда худшие для пространственно-временного континуума, если мы отправимся к месту разрыва все вместе. Что могло проникнуть через Рифт неопознанного за двенадцать секунд, и биомассой объемом не больше пятидесяти килограмм? Неужели я не смогу справиться с этим сам? Если отправлюсь в одиночку, последствия могут быть меньше или вообще останутся незначительными? Попытки проследить за местом разрыва отдалено ни к чему не привели, камер наружного наблюдения в этом районе не было, а спутниковое наблюдение показало отсутствие мало-мальски подозрительного.
Помедлив еще минуту, я решил отправиться туда в одиночку, вспомнив, что основной задачей Торчвуда является как раз встреча инопланетных гостей и защита от них, если понадобиться. Это место находилось недалеко от нашего офиса, поэтому я пошел туда пешком, предварительно захватив оружие помощнее, чем мой любимый револьвер.
Активность была зафиксирована в одном из старых жилых зданий, предназначенных на снос. Ветхие двери и ставни скрипели под порывами ветра, отвлекая мое внимание, тихо свистел ветер в старых печных трубах, рассохшееся дерево под ногами выдавало каждый мой шаг. Для трех часов ночи было достаточно тихо и звуки разносились далеко, облегчая и в то же время осложняя мою задачу по поиску. Приборы отмечали энергию разлома в виде хаотичных мазков и пятен по стенам, иные следы пришельцев отсутствовали. Воздух так же был чист. Либо прошедшие создания имели способность к полету, физическую либо энергетическую, либо имели приборы, позволяющие гасить оставленный ими след. Что указывало на разумную расу, имеющую более высокий уровень технического развития. Не слишком приятная новость, к тому же оно или они не поспешили вступать в открытый контакт со мной, враждебный или дружественный.
Размышляя таким образом, я не переставал прислушиваться и приглядываться и именно благодаря этому смог услышать звук чужого дыхания за своей спиной. Молниеносно развернувшись, я прицелился на звук. Невидимка не отреагировал, даже спокойная размеренность дыхания не изменилась.
— Я не имею злых намерений, — произнес я на межгалактическом языке традиционную фразу перемирия. — Готов к цивилизованному диалогу, — чуть подумав, добавил. — Добро пожаловать на эту планету.
Реакция была, но прямо противоположная ожидаемой – рассохшийся паркет взвизгнул прямо передо мной и интенсивно заскрипел, удаляясь от меня. Я кинулся вдогонку, на ходу вынимая оружие. Скрип вывел меня на улицу, на задний двор, где пару раз звучно хрустнул гравий и все стихло. Не опуская лазерной пушки, я стремительно огляделся и, убедившись, что здесь я один, обследовал все в округе, так и не найдя никаких следов. Крепко выматеревшись, я поспешил вернуться на базу.
Янто так же крепко спал, Рифт безмолвствовал. Убедившись, что всплеск все-таки был, я стер все следы, загодя перенеся все его физические характеристики и личные соображения на свою флеш-карту. В ту ночь я так и не уснул, предаваясь размышлениям.
Еще один из плюсов бессмертия был в том, что есть время попробовать все, что хочешь. Все виды пороков, прожить любую жизнь, начиная от простого солдата и заканчивая лучшим шпионом на службе Ее Величества. Овладеть любыми знаниями (я в совершенстве знал около десятка языков, не только земных), есть время разобраться в любом механизме, самостоятельно приходя к верным выводам, а не тем, которые удобны правящей верхушке. Кроме всего прочего, меня интересовал механизм собственного бессмертия. Сопоставив исходные данные, я и без Доктора, который только подтвердил мою теорию, понял, что у каждого человека есть душа и конкретно моя душа была насильно привязана к телу чужой волей, подкрепленной невиданной силой. Источником этой силы на далеком Спутнике 5 могла быть только ТАРДИС, к которой имели доступ только Доктор и Роза. Долгое время я думал, что это сделал сам Доктор, до тех пор, пока он сам не рассказал мне, что это было милосердие Розы.
На протяжении многих лет я искренне полагал, что невозможность умереть была чудовищным проклятьем, ровно до того самого момента, когда в начале двадцатого века меня не нашли веселые ребята из института Торчвуд, дав возможность самореализоваться и проявить все грани моего сучного и закаленного бессмертием характера.
АПД! 33
Свою работу в Торчвуде, сначала в качестве вольнонаемного, потом и главы отдела, я любил. И не в последнюю очередь потому, что здесь никогда не было скучно. Либо Рифт шалит, либо устраиваем веселье своими собственными руками. Сегодня был первый случай.
Тош кинулась к компьютеру, взревевшему базерами боевой тревоги и, ожесточено застучав по клавишам, объявила:
— У нас гости, уроженцы Уртˈзиана, четверо особей. Рифт открылся в районе Уитчерча, точнее определить нельзя.
Лучшая новость за весь сегодняшний день. Я выскочил из своего кабинета, на ходу одевая бронежилет, радуясь возможности размяться.
— На выход, быстрее! И наденьте бронежилеты – эти рептилии чересчур кусачие.
— Но это «бесцветная» раса, они сами подохнут, — осторожно возразил Оуэн.
— Так и будешь объяснять тем людям, на которых сегодня поохотятся уртˈзианцы? Хотя обглоданным костям вряд ли поможет Оживляющая Перчатка.
Первым среагировал Янто, метнувшись к сложенным бронежилетам и передавая их всем остальным. Харпер насупился, но взял свой. Вся команда оперативно собралась и загрузилась в машину. Вел Оуэн, излучавший мрачную решимость и готовность к бою.
— Рептилиеподобные существа, хищники, на их родной планете сила тяжести вдвое меньше, зато выше температура, — давала вводную Тош, считывая информацию с наладонника. — Не ядовиты, предпочитают жертву атаковать сверху, в прыжке и откусывать головы…
— Гвен, какие их слабые стороны? — спросил я, перебив аналитика.
— Сил на долгое преследование не хватит? — предположила она.
— Верно. Погоняйте их немного, а потом пристрелите. Слабое место – шея и брюхо, — мы остановились возле маленького круглосуточного магазинчика и вышли на улицу. — Стандартное оружие будет бесполезно, возьмите автоматы и по паре ножей, — подавая пример действием, я открыл багажник и достал винтовку, модернизированную под наши весьма специфические нужды.
Растянувшись цепочкой на ширину переулка, мы стали обследовать улицу за улицей, стремясь найти гостей. Прибор для обнаружения тахионных следов работал, не переставая при этом противно пищать.
— Выключи его, — потребовал я у идущей рядом Тош.
— Но как же мы тогда…
— Выключи и прислушайся.
Писк смолк и в тишине стал слышен отдаленный звук чавканья и сочный треск рвущейся плоти. Сделав знак вести себя тише, я пошел вперед, стараясь ступать как можно тише. Команда двинулась за мной. За очередным поворотом мы обнаружили искомое.
Четверо чужих со здоровым аппетитом кушали, по виду – человека, и не одного. Один из них по размерам был немного меньше других, детеныш. Позади меня раздался оглушительный в тишине звук раздавленного стекла. Все обернулись в сторону Янто, который с виноватым видом втянул голову в плечи.
Внешне пришельцы были отдаленно похожи на гиен, имели длинный хвост с булавой на конце и были покрыты крупной темной чешуей. Выше человека, их вытянутая морда имела широкую пасть с длинными клыками, которые они в качестве приветствия с голодом скалили в нашу сторону. Красавцы, что уж тут говорить, я всегда мог оценить такие творения природы, нашей и многих других миров. Команда застыла камнями в страхе перед ними, и только вбитые навыки не позволили им выбросить оружие и с воплями разбежаться кто куда. Один из пришельцев, видимо, глава их маленькой компании, принюхался и, открыв пасть, заревел так, что зазвенели стекла ближайших домов, призывая сородичей отведать свежатинки. Взрослые особи практически синхронно повернули к нам свои морды и кинулись в атаку. Оуэн и Гвен ломанулись налево, Тош и Янто исчезли в переулке, сворачивающем направо. Пришельцы так же разделились. Один из них последовал за мной, и я побежал прочь от него.
Мне было в радость размяться, и я позволил себе пробежать в хорошем темпе пару минут, прежде чем резко свернуть, тем самым позволив родной силе тяжести и грязной луже опрокинуть уртˈзианца на бок. Вернувшись к нему, я вскинул винтовку и приготовился было стрелять, но подлая тварь подсекла меня под ноги хвостом и я упал рядом с ней. Винтовка благополучно вылетела из рук.
— Прости, ты не в моем вкусе, — пробормотал я, доставая нож и всаживая по самую рукоятку в его шею. Тварь заорала от боли и попыталась меня прикончить, но лапы лишь бессильно заскрежетали по кевлару бронежилета. Я увернулся и вовремя – зубы едва не сомкнулись на моей шее. — Тебе я, видимо, тоже не понравился.
Если нож окажется бессилен, я готов был вручную сломать живучей твари позвоночник. Застрекотала винтовка, и голова пришельца разлетелась на куски. Я запрокинул голову и увидел Гвен, опускающую оружие. На ее лице была крупными буквами написана решимость, непреклонность и жестокость ровно в той пропорции, что заставляла в штанах почувствовать шевеление. Оружие и кровь убитого на ее одежде только добавляли остроту ощущению.
— Жив? — отрывисто спросила она и подала руку, чтобы я смог подняться.
— Что со мной может случиться, — ответил я, принимая помощь и рывком вставая с земли. Рывок получился слишком сильным, девушка устояла, но я оказался прижат к ней почти вплотную. Я не возражал, наоборот, наслаждался запахом крови, разгоряченного женского тела и ее растрепанным видом, будто она только что из постели. Не сомневался, что у меня самого видок был не лучше, однако она не высказывала неодобрения, так же пристально смотря мне в глаза. Секс и убийство – что может быть чувственней и лучше для сближения.
— Хорошо, что ты жив. Когда тебя убивают… неприятно, — сбивчиво ответила она, и я заметил, что у нее порозовели скулы – то ли от адреналина в крови, то ли от возбуждения, то ли от смущения комплиментом мне. Эмоционально она ко мне уже привязана, отлично. Прошло всего несколько секунд, но сознание, подстегнутое адреналином, успело все заметить и запомнить.
Сзади послышалось цоканье когтей по асфальту и хриплое рычание. Правой рукой я подцепил ее за пояс джинс и развернул ее боком к опасности, а левой накрыл ее ладонь на винтовке –маленькая ладонь практически утонула в моей руке – вскинул ее и нажал на курок, прошивая восходящей очередью брюхо еще одному уртˈзианцу. Лицом к лицу, как в танце, лучшем вальсе с оружием и смертью. Позади него «заговорило» еще одно оружие, нам на помощь пришел Оуэн.
Через бесконечную секунду после того, как поверженный в прыжке пришелец свалился на землю мертвым, я уловил на грани слышимости ее выдох, полный наслаждения. По ее телу пробежала дрожь. Точно так же, когда я только учил ее стрелять в тире. Мне льстила мысль о том, что ей требовалось сосредоточиться, чтобы просто следовать моим советам. Как бы мне не хотелось прижать ее к себе сейчас еще сильнее, мне придется ее отпустить. Даже несмотря на то, что она едва держалась на ногах. Я знаю, что против моего очарования не пойдешь.
— Надеюсь, я не помешал? — произнес Оуэн с намеком. Сукин сын, он еще смел высокомерно смотреть на меня, выдавая все свое отношение к моим моральным принципам. У нее есть парень, верно, однако это не помешало тебе самому пару раз ее трахнуть. Доктор и не представлял, насколько близко был от огромного количества бумажной работы, которую я с удовольствием переложу на него.
— Нисколько, — в тон ответил я.
Послышался еще один звериный рев, кажется, совсем близко отсюда, и сразу за ним женский крик. Тош. Мы побежали в этом направлении, я отстал, подбирая свою винтовку. К моменту, нашего прибытия, помощь была уже не нужна. Сато держала свою руку, кровь из которой стремительно заливала одежду, а Янто добивал раненного уртˈзианца. Закончив, он в первую очередь посмотрел на меня, он ожидал именно моего одобрения, и получил его в виде легкого кивка головой. Оуэн кинулся к раненной, на ходу доставая жгут. Джонс опустил винтовку.
— Подожди, — предупредила Гвен. — Их было четверо.
— Оставайтесь здесь, — приказал я Тош и Оуэну. — Мы с ним разберемся.
Врач кивнул, и мы втроем, вскинув винтовки наизготовку, двинулись вперед. Детеныш удирал, но нам не нужны были никакие приборы, чтобы его найти. В ночной тишине спального квартала было хорошо слышно цокот его когтей по асфальту. Несмотря на неплохую подготовку новенькой, я старался держаться к ней поближе, искоса приглядывая за ней. Вопреки всем своим достоинствам, она была женщиной и могла не совладать с эмоциями. Каждый из моих оперативников кроме превосходной подготовки, имел железные нервы и мог убивать, нажимая на курок, глядя прямо в глаза жертве, те, кто не смог – получали реткон. Слабакам здесь не место, от этого могла зависеть их собственная жизнь и жизнь их товарищей. Гвен если и испытывала что-то, виду не подавала, что радовало. Янто бежал вровень с нами, я спиной чувствовал его присутствие и немую поддержку, что воодушевляло.
Юный возраст и большая гравитация сделали свое дело, детеныш был загнан нами в тупик и безжалостно расстрелян. Все мы понимали, что ему здесь не место, а вернуть обратно мы не можем. В том месиве, что осталось от животного, нельзя было опознать пришельца.
По передатчику пришел вызов связи.
— Там еще никого не съели? — поинтересовался Харпер.
— Никого, — подтвердил я. — Мы закончили и возвращаемся к джипу. Как Тош?
— Жить будет, — проинформировал врач и отключился.
Обратная дорога прошла в молчании. За руль на этот раз сел Янто, который с невозмутимым видом следил за дорогой. Следовало бы провести разбор их действий, но в дороге я не любил этого делать. Едва мы вернулись в Хаб, врач повел Сато на место своей работы, чтобы как следует обработать руку. Начать я решил с них.
— Оуэн, хорошая работа, но в следующий раз обращай внимание не только на своих пациентов. Тош – судя по состоянию твоего ранения, тебе следует двигаться быстрее, учитывай скорость соперника.
Аналитик кивнула, едва заметно морщась. Харпер промыл ее рану и осторожно, по каплям, заливал в нее инопланетный состав, сращивающий порванные мышцы.
— Янто, поменьше энтузиазма, хотя кому я говорю, — тот лишь скривил губы в намеке на усмешку. — Гвен, — я развернулся и оказался у нее за спиной, пока она сидела за компьютером и заполняла отчет по вновь прибывшим. — Ты сработала превосходно. На сегодня все свободны, — объявил я, повышая голос.
— В течение суток постарайся не нагружать руку, — объяснил врач, заматывая Тош руку и помогая одеть куртку. Та благодарственно кивнула.
Это наша работа, пусть даже такая тяжелая и жестокая. Никто из наших не захочет и не сможет поменять ее на что-либо другое. Именно после таких сражений чувствуешь настоящий вкус жизни, пусть она всего одна и потерять ее можешь в любой момент. Я понял это слишком давно, много сотен лет назад, и только смерть раз за разом помогает испытать этот драйв и сладкий пряный вкус жизни.
Наше сегодняшние оперативное реагирование спасло жизни семерых ничего не подозревающих людей. Я вел точный мониторинг нашей деятельности, не в последнюю очередь благодаря свой прекрасной памяти. События шли как и прежде, все наши дела, на которые мы приезжали раньше или были более проворны в устранении опасностей. Нельзя было спасти всех, но я стремился сделать потери минимальными.
Не упускал я из вида и собственные потребности. Благодаря компьютерным программам Тош и энергии разлома я смог точно вычислить, какие события за реверсное время были ключевыми, то есть должны были случиться в любом случае. К таким событиям можно было отнести нашу коллективную поездку к каннибалам, локальный прыжок во времени в танцевальном зале «Риц», появление Харта и попытку правительства ликвидировать Торчвуд-3. Про временную нестабильность Рифта, смерть коллег, явления младшего брата и угрозу детям не было ни слова, что не могло не радовать. Эти события можно было переиграть, что я и собирался сделать.
От расчетов я оторвался далеко за полночь, обнаружив возле левой руки кружку с давно остывшим кофе. Проявление заботы от Янто, совсем в его духе, ненавязчивое, но постоянное. Я отпил глоток, идеально.
— Хочешь, горячий сделаю? — предложил он со своего места. Оказывается, он не ушел, как остальные, а уселся на своем месте работать с бумагами.
— Не надо, я уже практически закончил, — я повернулся к компьютерам и запустил программу вычисления вероятностей и возвратился к созерцанию своего «офисного мальчика». Он оставался невозмутим, никак не реагируя на мой откровенный взгляд. Учится владеть собой, прекрасно, и так же остается соблазнительно-невинным.
— Или хочешь что-то другое? — ни единого намека, ни тоном, ни взглядом. Мне было плевать, он возбуждал меня одним своим холеным и непробиваемым видом.
— Пожалуй, у меня есть одно пожелание, — проговорил я, не отводя взгляд. Янто подошел ко мне, но его глаза прятал под пушистыми тонкими ресницами.
— И чего же ты хочешь? — на одно мгновение мне удалось поймать его взгляд. На дне зрачков плескалось обжигающее желание, такой огонь я до сих пор не встречал ни у кого из смертных. Быть может только Доктор, но его огонь был холоден и бесстрастен, как металл часов. Янто горел живым огнем, который поджигал всех вокруг и в первую очередь меня самого.
— Тебя, — хрипло ответил я. К своим цифрам я вернулся очень не скоро.
товарищу-обзорщику
Автор: танец на углях экс milady de Winter
Бета: Sybellin
Категория: слэш, гет
Пейринг: Янто\Джек\Гвен
Рейтинг: NC-17
Размер: миди
Состояние: в процессе
Размещение: где-либо размещать строго запрещается!
Саммари: хорошим игроков в покер обязательно надо иметь в рукаве запасную козырную карту, а Джек Харткнесс относит себя именно к таким людям.
Предупреждения: OOC, ПОВ Джека, групповой секс, Hurt/comfort, AU
ссыль на этот фик на фикбуке
22
За последние пару сотен лет жизни я полюбил временные петли. За все время жизни я показал себя несколько консервативным в простых житейских привычках и предпочтениях, но новое все-таки приходило. По-настоящему качественные временные петли за все время наблюдать и делать приходилось нечасто, и поэтому сейчас я просто наслаждался, проводя расчеты ключевых событий, произошедших за шесть с половиной пропущенных лет и заодно создавая практически заново эмоциональные связи с собственной командой. Хотя со стороны казалось, что я предаюсь лени, привычно закинув ноги на стол в собственном кабинете и то ли отдыхаю, то ли наблюдаю за командой с высоты.
Тошико, как всегда, возится с компьютером, налаживая новое оборудование. В такие минуты она полностью отрешается от всего остального мира, упиваясь своей работой, создавая что-то принципиально новое, полностью реализуя себя. В ущерб себе же и своей личной жизни, но результаты стоят того. Этот образ ассоциировался у меня с Сато, укрепляя мою связь с ней как с членом команды. Она хороша в своем деле благодаря природному таланту и чутью, в отличие от Оуэна, который мог положиться на свои знания. Он сидит на диване, подперев рукой голову, и читает распечатку, вероятно, с чужой статьей, потому что с каждой минутой выражение его лица становиться все более и более саркастичным и язвительным. Эта язвительность в сочетании с безупречным знанием своего дела - его восхитительное и неповторимое отличие. Вот почему я тогда пошел на такой риск, добывая перчатку. Еще одна восстановленная ментальная связь.
Осторожно открылась дверь и вошел Янто, неся в руках сверток с почищенным пальто, которое пострадало на последней охоте. Эта связь слаще всего. Он теперь больше не шарахался от моих «случайных» прикосновений, как от удара тока, и иногда я замечал, что он смотрит на меня, раздумывая, и результат его измышлений весьма красноречиво отражался на его брюках. Я терпеливо ждал, хорошо помня, что ожидание подарит превосходные результаты.
Проводив его взглядом, я усмехнулся. Кто бы мог подумать, что навыки разведки, привитые мне в академии, столь хорошо послужат для соблазнения. Язык тела, интонации голоса и немного искренности, приправленной ложью и вся эта смесь, укрепленная многолетней практикой, работала без сбоя. Так же, как и базовые знания психологии и стандартных реакций людей.
С другой стороны, милая Гвен. Меня некоторое время терзали муки выбора между ней и Янто, но почему я должен выбирать кого-то одного? Я всегда брал от жизни максимум, возьму и теперь, возьму их обоих. Тем более, ход событий уже изменился, я почувствовал это там, в подвале, стоя перед киберменом. Такие вещи тоже учили распознавать.
Стоило так же разработать тактику по соблазнению Гвен. Она умная девочка, раскусила меня в первые же дни работы, не то, чтобы она не одобряла мой стиль поведения, внешнюю маску самоуверенного нахального красавчика и усталого путника во времени под ней. Нужно что-то новое, чтобы она посмотрела на меня не только как на начальника, но и как на мужчину. Линия поведения, отличная от моего обычного, вежливость и немного флирта.
Я не стал кардинально менять события, связанные с ее приходом в Торчвуд. То же дело со Сьюзи, тот же удивленный взгляд мне в спину, то же ее решение проследить за нами. В конце концов Сьюзи благополучно застрелилась, Гвен вошла в команду и стала понемногу осваиваться, не без моей помощи. Мне всегда нравилось ее нетривиальное мышление, хотя время от времени она бывает действительно занудной. И ее деловая хватка, поистине бульдожья, и крепкие нервы: ее больше поразила сама идея нашей организации, чем мое бессмертие. Она приняла этот факт практически как должное. Эту связь не пришлось восстанавливать, она никогда не рвалась.
Поддерживать репутацию бессовестного ублюдка и вместе с тем ухаживать за ней было не совсем просто, но я справлялся. Мои усилия были замечены, и оставалось только дождаться, пока ее валлийское упрямство будет преодолено моей харизмой. Янто, к моему искреннему удовольствию, начал ревновать к ней, правда, это заключалось только в количестве злобных взглядов, адресованных мне. Кто-то из них будет первым, в любом случае я останусь в выигрыше.
Первой оказалась Гвен. Когда я спас ее от очередного пришельца, она коротко поцеловала меня в губы – в знак благодарности – но я перехватил ее за подбородок и вернул поцелуй, правда, куда в большем размере, но не позволил себе пойти дальше. Видимо, вспомнив, что у нее есть парень, она смутилась и быстро испарилась из поля моего зрения. Ее вкус еще оставался у меня на губах, я несколько раз потом еще облизнулся, смакуя его.
Эта сцена происходила на глазах у Тошико и Оуэна и поэтому я совершенно не удивился, напоровшись сутки спустя на дуло пистолета, едва войдя в собственный кабинет. К пистолету прилагался взбешенный, но тщательно это скрывающий Джонс.
— Какая неожиданность, — пробормотал я, пытаясь отвести дуло от собственного лица, впрочем, напрасно.
— Ходят слухи, что ты спишь с Купер, — сказал Янто.
— Я даже догадываюсь, кто помогает им, — Оуэн, кто же еще. Ему светит двойное дежурство. — И она твоя коллега, Гвен, просто Гвен.
— Плевать.
— И ты не имеешь право меня ревновать, — произнес я, внимательно наблюдая за его выражением лица. На секунду он отвлекся, уязвленный моими словами, и мне этого было достаточно, чтобы точным ударом выбить пистолет из его руки. Потеря оружия никак его смутила, он кинулся на меня с кулаками.
— Хорошо тебя в Лондонском отделении обучили рукопашной, — оценил я, когда пара ударов достигли цели, и двинул неожиданный для него хук слева, заставивший его отступить, оглушено тряхнув головой. Я пригвоздил его к стене, крепко ухватив лацканы пиджака.
— Я многих перетрахал за свою жизнь, будешь и к ним ревновать? — воздух все распалялся от ненависти и желания, он зарычал и, накрыв мои руки своими, вывернулся, наваливаясь всем телом. Мне в бедро уперлось нечто твердое, и это явно был не запасной пистолет. Я похотливо заулыбался.
— И трахну в будущем, очень многих, и ты… — моя болтовня явно не пришлась ему по вкусу, потому что он заткнул мой рот поцелуем, сминающим и очень мне знакомым. Я довел его окончательно, и себя заодно, терпеть больше не было сил. Рванув ворот строгой рубашки и заставив пуговицы брызнуть в стороны, я запустил под нее руки, оглаживая его мускулистое тело. Я скучал…
— … ничего с этим поделать не сможешь, — за свою жизнь я не раз расплачивался за свою несдержанность, поэтому сейчас предвидел кулак, летевший прямо мне в нос, перехватил его и выкрутил руку, заставив его развернуться, прогнуться и зашипеть от боли.
— В таком виде ты нравишься мне больше, — прокомментировал я, пинками направляя его по направлению к рабочему столу.
— Сука ты, Харкнесс, — пробормотал Янто. — Руку отпусти, больно.
— Мне мой нос еще дорог, — одной рукой я на ощупь расстегнул его брюки и попытался спешно их сдернуть.
— Ничего с твоим носом не будет, — сомнительно, но его руку из захвата выпустил. Янто мгновенно развернулся и буквально впился в мои губы. Играешь с огнем, мой мальчик, я не железный. Двумя руками было сподручнее стянуть с него брюки вместе с бельем, туфли сбросил он сам. И притянул его, полуобнаженного, к себе, запуская руки под рубашку и поглаживая вдоль позвоночника. Он любил, когда я гладил его так, призывно застонал и теперь, дав мне возможность ринуться в атаку, подчиняя себе и сминая его губы в яростном поцелуе. За что я люблю трахаться с мужиками, что можно не быть нежным, требовать и получать удовольствие острое и яркое, как лезвие, пронзающее живую плоть.
Потянувшись через Джонса, я достал из-за горшка с цветком тюбик со смазкой.
— У тебя тут…
— Ты даже не представляешь, как много мест в Хабе, чтобы спрятать презервативы со смазкой, — низким голосом проговорил я ему прямо в ухо, спустившись губами на шею и прихватив губами судорожно бьющуюся жилку на шее.
— Покажешь, — выдохнул он, выгибаясь в моих руках. Это он тоже любил, останется засос прямо на границе воротничка, но это ерунда. Я огладил его бедра, помогая усесться прямо на стол и спешно выдавливая смазку на пальцы.
— Обещаю, — от первого прикосновения холодных скользких пальцев он дернулся, но я удержал его на месте. — Тс-сс, мой мальчик, все хорошо, — я торопливо, но в то же время тщательно подготавливал его, задыхаясь от возбуждения. — Сейчас, подожди немного…
Сочтя подготовку достаточной, я торопливо рванул молнию на собственных брюках, высвобождая стоящий колом член. Наскоро смазав его, я притянул Янто к себе, приставляя головку члена к его скользкому входу.
— Расслабься, прошу тебя, — прошептал я в его сомкнутые губы, придерживая его за бедра.
— Джек… — выдохнул он, и я, воспользовавшись шансом, проник в него языком, играючи касаясь его языка и лаская его. Мой невинный глупый мальчик, как же я тебя хочу. Только позволь мне, и я устрою самый лучший секс в твоей жизни.
Тело подомной расслабилось, и я осторожно начал в него входить, стараясь не причинить боли. Партнер дышал глубоко и ровно, не выдавая или не испытывая боли. Проникнув до конца, я остановился, давая привыкнуть к необычным ощущениям. Янто поерзал, и я, низко рыкнув, начал двигаться. Упоительно, сладко и слишком знакомо, слишком давно, кажется, я не трахал его на своем столе вот так, сходя с ума от удовольствия. Притянув его к себе так, чтобы он опирался на стол только задницей, я принялся двигаться размеренно и сильно, вызывая у любовника громкий стон, полный удовольствия. Потом еще и еще, заставляя извиваться в мои руках, выгибаться и сквозь рваные вдохи просить еще. Я кончил первым, вцепившись зубами в его плечо и буквально задыхаясь от острой вспышки чистого наслаждения. Ему же хватило еще пары моих движений, чтобы последовать за мной.
Потом мы приходили в себя, цепляясь друга за друга, пытаясь отдышаться. Я нежно водил губами по его мокрой от пота коже, касаясь наливающихся кровью отметин. Мой Янто, сделаю все, чтобы не дать тебе умереть, я смогу это сделать. Он же перебирал мои волосы.
— Джек.
— Да.
— Для меня это все ново, я не знаю, — он даже слегка покраснел.
— Узнаешь, — я взглянул на него из-под челки и предвкушающее ухмыльнулся. — У нас впереди вся ночь.
— О господи, — выдохнул он, когда я рывком переместил его на диван.
На всю ночь его не хватило, через пару раундов он вырубился. Пришлось тащить его до собственной, расположенной здесь же, спальни.
Не успел я лечь рядом с ним, как подал признаки жизни мой собственный браслет, возвещая об активизации Рифта. Я тут же вскочил и, за несколько секунд натянув брюки, рванулся к компьютерам. Тогда я тоже в этот день остался в офисе, но ночь прошла спокойно. Какие мои действия могли изменить ход событий? Насколько сильно?
Едва я добежал, оборудование затихло, выдавая лишь недавнюю активность Рифта. Спешно натягивая остальную одежду, я просмотрел физические характеристики прорыва. Каждый раз, когда к нам вторгались, специально настроенное оборудование снимало числовые показатели различных энергетических характеристик – энергию гравитационного поля, ионизации, радиационного поля, степень изменения стандартного электромагнитного поля Земли после воздействия «гостей», изменение тензора энергии-импульса, реликтовое излучение и многие другие, сравнивая их с имеющимися у нас значениями, мы могли узнать, откуда именно у нас очередные гости. Бледное подобие систем межгалактической обороны пятьдесят первого века, но лучше, чем ничего. Все пришельца разделялись на несколько групп по цветовой схеме. «Зеленые» - дружественные нам расы, «белые» - нейтральные, «красные» - опасные представители, вроде уивилов, «черные» - представители особо опасных для человечества рас, «бесцветные» - те, для которых стандартные физические показатели нашей планеты опасны для жизни и «синие» - неизвестные нам пришельцы. Этот прорыв относился к последним.
Уже набрав команду общего экстренного вызова команды, я остановился, не послав сигнал. Инструкции на этот случай были четкими, но составлял их я, поэтому мог их и нарушить. Могли быть последствия, куда худшие для пространственно-временного континуума, если мы отправимся к месту разрыва все вместе. Что могло проникнуть через Рифт неопознанного за двенадцать секунд, и биомассой объемом не больше пятидесяти килограмм? Неужели я не смогу справиться с этим сам? Если отправлюсь в одиночку, последствия могут быть меньше или вообще останутся незначительными? Попытки проследить за местом разрыва отдалено ни к чему не привели, камер наружного наблюдения в этом районе не было, а спутниковое наблюдение показало отсутствие мало-мальски подозрительного.
Помедлив еще минуту, я решил отправиться туда в одиночку, вспомнив, что основной задачей Торчвуда является как раз встреча инопланетных гостей и защита от них, если понадобиться. Это место находилось недалеко от нашего офиса, поэтому я пошел туда пешком, предварительно захватив оружие помощнее, чем мой любимый револьвер.
Активность была зафиксирована в одном из старых жилых зданий, предназначенных на снос. Ветхие двери и ставни скрипели под порывами ветра, отвлекая мое внимание, тихо свистел ветер в старых печных трубах, рассохшееся дерево под ногами выдавало каждый мой шаг. Для трех часов ночи было достаточно тихо и звуки разносились далеко, облегчая и в то же время осложняя мою задачу по поиску. Приборы отмечали энергию разлома в виде хаотичных мазков и пятен по стенам, иные следы пришельцев отсутствовали. Воздух так же был чист. Либо прошедшие создания имели способность к полету, физическую либо энергетическую, либо имели приборы, позволяющие гасить оставленный ими след. Что указывало на разумную расу, имеющую более высокий уровень технического развития. Не слишком приятная новость, к тому же оно или они не поспешили вступать в открытый контакт со мной, враждебный или дружественный.
Размышляя таким образом, я не переставал прислушиваться и приглядываться и именно благодаря этому смог услышать звук чужого дыхания за своей спиной. Молниеносно развернувшись, я прицелился на звук. Невидимка не отреагировал, даже спокойная размеренность дыхания не изменилась.
— Я не имею злых намерений, — произнес я на межгалактическом языке традиционную фразу перемирия. — Готов к цивилизованному диалогу, — чуть подумав, добавил. — Добро пожаловать на эту планету.
Реакция была, но прямо противоположная ожидаемой – рассохшийся паркет взвизгнул прямо передо мной и интенсивно заскрипел, удаляясь от меня. Я кинулся вдогонку, на ходу вынимая оружие. Скрип вывел меня на улицу, на задний двор, где пару раз звучно хрустнул гравий и все стихло. Не опуская лазерной пушки, я стремительно огляделся и, убедившись, что здесь я один, обследовал все в округе, так и не найдя никаких следов. Крепко выматеревшись, я поспешил вернуться на базу.
Янто так же крепко спал, Рифт безмолвствовал. Убедившись, что всплеск все-таки был, я стер все следы, загодя перенеся все его физические характеристики и личные соображения на свою флеш-карту. В ту ночь я так и не уснул, предаваясь размышлениям.
Еще один из плюсов бессмертия был в том, что есть время попробовать все, что хочешь. Все виды пороков, прожить любую жизнь, начиная от простого солдата и заканчивая лучшим шпионом на службе Ее Величества. Овладеть любыми знаниями (я в совершенстве знал около десятка языков, не только земных), есть время разобраться в любом механизме, самостоятельно приходя к верным выводам, а не тем, которые удобны правящей верхушке. Кроме всего прочего, меня интересовал механизм собственного бессмертия. Сопоставив исходные данные, я и без Доктора, который только подтвердил мою теорию, понял, что у каждого человека есть душа и конкретно моя душа была насильно привязана к телу чужой волей, подкрепленной невиданной силой. Источником этой силы на далеком Спутнике 5 могла быть только ТАРДИС, к которой имели доступ только Доктор и Роза. Долгое время я думал, что это сделал сам Доктор, до тех пор, пока он сам не рассказал мне, что это было милосердие Розы.
На протяжении многих лет я искренне полагал, что невозможность умереть была чудовищным проклятьем, ровно до того самого момента, когда в начале двадцатого века меня не нашли веселые ребята из института Торчвуд, дав возможность самореализоваться и проявить все грани моего сучного и закаленного бессмертием характера.
АПД! 33
Свою работу в Торчвуде, сначала в качестве вольнонаемного, потом и главы отдела, я любил. И не в последнюю очередь потому, что здесь никогда не было скучно. Либо Рифт шалит, либо устраиваем веселье своими собственными руками. Сегодня был первый случай.
Тош кинулась к компьютеру, взревевшему базерами боевой тревоги и, ожесточено застучав по клавишам, объявила:
— У нас гости, уроженцы Уртˈзиана, четверо особей. Рифт открылся в районе Уитчерча, точнее определить нельзя.
Лучшая новость за весь сегодняшний день. Я выскочил из своего кабинета, на ходу одевая бронежилет, радуясь возможности размяться.
— На выход, быстрее! И наденьте бронежилеты – эти рептилии чересчур кусачие.
— Но это «бесцветная» раса, они сами подохнут, — осторожно возразил Оуэн.
— Так и будешь объяснять тем людям, на которых сегодня поохотятся уртˈзианцы? Хотя обглоданным костям вряд ли поможет Оживляющая Перчатка.
Первым среагировал Янто, метнувшись к сложенным бронежилетам и передавая их всем остальным. Харпер насупился, но взял свой. Вся команда оперативно собралась и загрузилась в машину. Вел Оуэн, излучавший мрачную решимость и готовность к бою.
— Рептилиеподобные существа, хищники, на их родной планете сила тяжести вдвое меньше, зато выше температура, — давала вводную Тош, считывая информацию с наладонника. — Не ядовиты, предпочитают жертву атаковать сверху, в прыжке и откусывать головы…
— Гвен, какие их слабые стороны? — спросил я, перебив аналитика.
— Сил на долгое преследование не хватит? — предположила она.
— Верно. Погоняйте их немного, а потом пристрелите. Слабое место – шея и брюхо, — мы остановились возле маленького круглосуточного магазинчика и вышли на улицу. — Стандартное оружие будет бесполезно, возьмите автоматы и по паре ножей, — подавая пример действием, я открыл багажник и достал винтовку, модернизированную под наши весьма специфические нужды.
Растянувшись цепочкой на ширину переулка, мы стали обследовать улицу за улицей, стремясь найти гостей. Прибор для обнаружения тахионных следов работал, не переставая при этом противно пищать.
— Выключи его, — потребовал я у идущей рядом Тош.
— Но как же мы тогда…
— Выключи и прислушайся.
Писк смолк и в тишине стал слышен отдаленный звук чавканья и сочный треск рвущейся плоти. Сделав знак вести себя тише, я пошел вперед, стараясь ступать как можно тише. Команда двинулась за мной. За очередным поворотом мы обнаружили искомое.
Четверо чужих со здоровым аппетитом кушали, по виду – человека, и не одного. Один из них по размерам был немного меньше других, детеныш. Позади меня раздался оглушительный в тишине звук раздавленного стекла. Все обернулись в сторону Янто, который с виноватым видом втянул голову в плечи.
Внешне пришельцы были отдаленно похожи на гиен, имели длинный хвост с булавой на конце и были покрыты крупной темной чешуей. Выше человека, их вытянутая морда имела широкую пасть с длинными клыками, которые они в качестве приветствия с голодом скалили в нашу сторону. Красавцы, что уж тут говорить, я всегда мог оценить такие творения природы, нашей и многих других миров. Команда застыла камнями в страхе перед ними, и только вбитые навыки не позволили им выбросить оружие и с воплями разбежаться кто куда. Один из пришельцев, видимо, глава их маленькой компании, принюхался и, открыв пасть, заревел так, что зазвенели стекла ближайших домов, призывая сородичей отведать свежатинки. Взрослые особи практически синхронно повернули к нам свои морды и кинулись в атаку. Оуэн и Гвен ломанулись налево, Тош и Янто исчезли в переулке, сворачивающем направо. Пришельцы так же разделились. Один из них последовал за мной, и я побежал прочь от него.
Мне было в радость размяться, и я позволил себе пробежать в хорошем темпе пару минут, прежде чем резко свернуть, тем самым позволив родной силе тяжести и грязной луже опрокинуть уртˈзианца на бок. Вернувшись к нему, я вскинул винтовку и приготовился было стрелять, но подлая тварь подсекла меня под ноги хвостом и я упал рядом с ней. Винтовка благополучно вылетела из рук.
— Прости, ты не в моем вкусе, — пробормотал я, доставая нож и всаживая по самую рукоятку в его шею. Тварь заорала от боли и попыталась меня прикончить, но лапы лишь бессильно заскрежетали по кевлару бронежилета. Я увернулся и вовремя – зубы едва не сомкнулись на моей шее. — Тебе я, видимо, тоже не понравился.
Если нож окажется бессилен, я готов был вручную сломать живучей твари позвоночник. Застрекотала винтовка, и голова пришельца разлетелась на куски. Я запрокинул голову и увидел Гвен, опускающую оружие. На ее лице была крупными буквами написана решимость, непреклонность и жестокость ровно в той пропорции, что заставляла в штанах почувствовать шевеление. Оружие и кровь убитого на ее одежде только добавляли остроту ощущению.
— Жив? — отрывисто спросила она и подала руку, чтобы я смог подняться.
— Что со мной может случиться, — ответил я, принимая помощь и рывком вставая с земли. Рывок получился слишком сильным, девушка устояла, но я оказался прижат к ней почти вплотную. Я не возражал, наоборот, наслаждался запахом крови, разгоряченного женского тела и ее растрепанным видом, будто она только что из постели. Не сомневался, что у меня самого видок был не лучше, однако она не высказывала неодобрения, так же пристально смотря мне в глаза. Секс и убийство – что может быть чувственней и лучше для сближения.
— Хорошо, что ты жив. Когда тебя убивают… неприятно, — сбивчиво ответила она, и я заметил, что у нее порозовели скулы – то ли от адреналина в крови, то ли от возбуждения, то ли от смущения комплиментом мне. Эмоционально она ко мне уже привязана, отлично. Прошло всего несколько секунд, но сознание, подстегнутое адреналином, успело все заметить и запомнить.
Сзади послышалось цоканье когтей по асфальту и хриплое рычание. Правой рукой я подцепил ее за пояс джинс и развернул ее боком к опасности, а левой накрыл ее ладонь на винтовке –маленькая ладонь практически утонула в моей руке – вскинул ее и нажал на курок, прошивая восходящей очередью брюхо еще одному уртˈзианцу. Лицом к лицу, как в танце, лучшем вальсе с оружием и смертью. Позади него «заговорило» еще одно оружие, нам на помощь пришел Оуэн.
Через бесконечную секунду после того, как поверженный в прыжке пришелец свалился на землю мертвым, я уловил на грани слышимости ее выдох, полный наслаждения. По ее телу пробежала дрожь. Точно так же, когда я только учил ее стрелять в тире. Мне льстила мысль о том, что ей требовалось сосредоточиться, чтобы просто следовать моим советам. Как бы мне не хотелось прижать ее к себе сейчас еще сильнее, мне придется ее отпустить. Даже несмотря на то, что она едва держалась на ногах. Я знаю, что против моего очарования не пойдешь.
— Надеюсь, я не помешал? — произнес Оуэн с намеком. Сукин сын, он еще смел высокомерно смотреть на меня, выдавая все свое отношение к моим моральным принципам. У нее есть парень, верно, однако это не помешало тебе самому пару раз ее трахнуть. Доктор и не представлял, насколько близко был от огромного количества бумажной работы, которую я с удовольствием переложу на него.
— Нисколько, — в тон ответил я.
Послышался еще один звериный рев, кажется, совсем близко отсюда, и сразу за ним женский крик. Тош. Мы побежали в этом направлении, я отстал, подбирая свою винтовку. К моменту, нашего прибытия, помощь была уже не нужна. Сато держала свою руку, кровь из которой стремительно заливала одежду, а Янто добивал раненного уртˈзианца. Закончив, он в первую очередь посмотрел на меня, он ожидал именно моего одобрения, и получил его в виде легкого кивка головой. Оуэн кинулся к раненной, на ходу доставая жгут. Джонс опустил винтовку.
— Подожди, — предупредила Гвен. — Их было четверо.
— Оставайтесь здесь, — приказал я Тош и Оуэну. — Мы с ним разберемся.
Врач кивнул, и мы втроем, вскинув винтовки наизготовку, двинулись вперед. Детеныш удирал, но нам не нужны были никакие приборы, чтобы его найти. В ночной тишине спального квартала было хорошо слышно цокот его когтей по асфальту. Несмотря на неплохую подготовку новенькой, я старался держаться к ней поближе, искоса приглядывая за ней. Вопреки всем своим достоинствам, она была женщиной и могла не совладать с эмоциями. Каждый из моих оперативников кроме превосходной подготовки, имел железные нервы и мог убивать, нажимая на курок, глядя прямо в глаза жертве, те, кто не смог – получали реткон. Слабакам здесь не место, от этого могла зависеть их собственная жизнь и жизнь их товарищей. Гвен если и испытывала что-то, виду не подавала, что радовало. Янто бежал вровень с нами, я спиной чувствовал его присутствие и немую поддержку, что воодушевляло.
Юный возраст и большая гравитация сделали свое дело, детеныш был загнан нами в тупик и безжалостно расстрелян. Все мы понимали, что ему здесь не место, а вернуть обратно мы не можем. В том месиве, что осталось от животного, нельзя было опознать пришельца.
По передатчику пришел вызов связи.
— Там еще никого не съели? — поинтересовался Харпер.
— Никого, — подтвердил я. — Мы закончили и возвращаемся к джипу. Как Тош?
— Жить будет, — проинформировал врач и отключился.
Обратная дорога прошла в молчании. За руль на этот раз сел Янто, который с невозмутимым видом следил за дорогой. Следовало бы провести разбор их действий, но в дороге я не любил этого делать. Едва мы вернулись в Хаб, врач повел Сато на место своей работы, чтобы как следует обработать руку. Начать я решил с них.
— Оуэн, хорошая работа, но в следующий раз обращай внимание не только на своих пациентов. Тош – судя по состоянию твоего ранения, тебе следует двигаться быстрее, учитывай скорость соперника.
Аналитик кивнула, едва заметно морщась. Харпер промыл ее рану и осторожно, по каплям, заливал в нее инопланетный состав, сращивающий порванные мышцы.
— Янто, поменьше энтузиазма, хотя кому я говорю, — тот лишь скривил губы в намеке на усмешку. — Гвен, — я развернулся и оказался у нее за спиной, пока она сидела за компьютером и заполняла отчет по вновь прибывшим. — Ты сработала превосходно. На сегодня все свободны, — объявил я, повышая голос.
— В течение суток постарайся не нагружать руку, — объяснил врач, заматывая Тош руку и помогая одеть куртку. Та благодарственно кивнула.
Это наша работа, пусть даже такая тяжелая и жестокая. Никто из наших не захочет и не сможет поменять ее на что-либо другое. Именно после таких сражений чувствуешь настоящий вкус жизни, пусть она всего одна и потерять ее можешь в любой момент. Я понял это слишком давно, много сотен лет назад, и только смерть раз за разом помогает испытать этот драйв и сладкий пряный вкус жизни.
Наше сегодняшние оперативное реагирование спасло жизни семерых ничего не подозревающих людей. Я вел точный мониторинг нашей деятельности, не в последнюю очередь благодаря свой прекрасной памяти. События шли как и прежде, все наши дела, на которые мы приезжали раньше или были более проворны в устранении опасностей. Нельзя было спасти всех, но я стремился сделать потери минимальными.
Не упускал я из вида и собственные потребности. Благодаря компьютерным программам Тош и энергии разлома я смог точно вычислить, какие события за реверсное время были ключевыми, то есть должны были случиться в любом случае. К таким событиям можно было отнести нашу коллективную поездку к каннибалам, локальный прыжок во времени в танцевальном зале «Риц», появление Харта и попытку правительства ликвидировать Торчвуд-3. Про временную нестабильность Рифта, смерть коллег, явления младшего брата и угрозу детям не было ни слова, что не могло не радовать. Эти события можно было переиграть, что я и собирался сделать.
От расчетов я оторвался далеко за полночь, обнаружив возле левой руки кружку с давно остывшим кофе. Проявление заботы от Янто, совсем в его духе, ненавязчивое, но постоянное. Я отпил глоток, идеально.
— Хочешь, горячий сделаю? — предложил он со своего места. Оказывается, он не ушел, как остальные, а уселся на своем месте работать с бумагами.
— Не надо, я уже практически закончил, — я повернулся к компьютерам и запустил программу вычисления вероятностей и возвратился к созерцанию своего «офисного мальчика». Он оставался невозмутим, никак не реагируя на мой откровенный взгляд. Учится владеть собой, прекрасно, и так же остается соблазнительно-невинным.
— Или хочешь что-то другое? — ни единого намека, ни тоном, ни взглядом. Мне было плевать, он возбуждал меня одним своим холеным и непробиваемым видом.
— Пожалуй, у меня есть одно пожелание, — проговорил я, не отводя взгляд. Янто подошел ко мне, но его глаза прятал под пушистыми тонкими ресницами.
— И чего же ты хочешь? — на одно мгновение мне удалось поймать его взгляд. На дне зрачков плескалось обжигающее желание, такой огонь я до сих пор не встречал ни у кого из смертных. Быть может только Доктор, но его огонь был холоден и бесстрастен, как металл часов. Янто горел живым огнем, который поджигал всех вокруг и в первую очередь меня самого.
— Тебя, — хрипло ответил я. К своим цифрам я вернулся очень не скоро.
товарищу-обзорщику
@темы: fun, Jack Harkness, Owen Harper, Ianto Jones, Gwen Cooper, Toshiko Sato, fanfiction
В Лондоне жить слишком опасно для здоровья, там всякие любимцы по улицам ходят)))
