О моя чудесная, моя изумительная катастрофа...(с)// Это мой первый визит в Галактику Ужаса. И пусть он останется приятным(с)// Хорёк-параноик в фиолетовом плаще(почти(с))
Название: Последний танец накануне долгой тёмной ночи
Автор: Amy
Оригинал:One Last Dance Before the Long Dark Night
Пэйринг: Джек/Янто и Тош/Оуэн
Рейтинг: PG-13
Бета перевода: Elvira-aja
Разрешение на перевод: есть
читать дальше– Ну же, Тош, полюбуешься, как танцует мертвец, – уговаривал её Оуэн. В его голосе помимо обычной нотки вызова скользнула тень неуверенности в том, что она действительно примет приглашение.
Тошико подала своему не-вполне-живому-или-мёртвому партнёру руку и позволила повести себя к танцевальной площадке. Она с некоторой робостью последовала за ним; казалось, Тош отчасти ожидала, что он сейчас развернётся, зальётся смехом и объявит всё шуткой. Нечто подобное Оуэн вполне мог отколоть, пока был жив – пока смерть не заставила его очнуться и начать понимать, как же много всего он упустил при жизни.
Оуэн улыбнулся – почти незаметное, на удивление робкое движение губ – притягивая её к себе. Он нежно обнял её, спокойно покачиваясь в мелодичном ритме танца. Она наконец поняла, что сбылось одно из её заветных желаний – она танцевала с Оуэном, причём на свадьбе.
От аромата его одеколона щипало в носу, и она, немного покраснев, позволила себе улыбнуться. Трудно избавиться от старых привычек… или Оуэн просто всё ещё пытается поддерживать себя в некоем подобии нормальности таким образом? Это не было необходимо, правда, в его теперешнем состоянии он не нуждался ни в чём подобном, но, как заметила Тош, продолжал цепляться за те мелочи, что имели для него значение при жизни.
Тошико глубоко вздохнула, как следует прочувствовав аромат, который она ассоциировала с Оуэном со времени их знакомства, и попыталась не думать о том, что этот же запах слышали в своё время Диана, Гвэн и Сюзи.
Песня в колонках сменилась другой, которую она знала и любила – Пол Уэллер – и Тош едва сдержала удивлённое хихиканье, когда Оуэн стал подпевать и ещё ближе притянул её к себе.
– Что скажешь, Тош? Ещё танец? – прошептал он ей на ухо, и она довольно кивнула.
Ты что-то делаешь со мной… что-то внутри меня…
И он действительно делал, всегда, с того самого момента, как они встретились. Отчасти она ненавидела себя за то, что так просто прониклась чувствами к нему, и презирала свою слабость.
Какое-то движение на краю площадки привлекло её внимание, и она искоса посмотрела туда. Джек с ослепительной улыбкой разбил танец Гвэн и Риса. Она вздохнула про себя – Гвэн только что вышла замуж, но всё равно с восхищением смотрела на Джека – при Рисе. Тошико нравился Рис – он всем нравился, и даже Оуэн назвал его «славным парнем с воистину ангельским терпением». Она задалась вопросом, что он мог сейчас думать, глядя на свою жену, танцующую с человеком, в котором подозревал конкурента. Рис всё ещё думал, что Джек представляет для него угрозу – даже теперь, когда Гвэн носит на руке его кольцо? Насколько Тош было известно, Джек не поощрял её флирта, но и не препятствовал ей в этом; тем не менее, действительно ли Гвэн знает, что Джек и Янто вместе? Если, в конце концов, Оуэн, смог это признать – в своей грубоватой манере… она далеко не впервые подумала, что Гвэн, вероятно, просто не хочет замечать то, что творится у неё под носом.
Внимание Тошико вернулось к Оуэну, удивительно ловко и изящно ведшему её среди других танцующих пар. Тошико вновь обратилась к танцу, сосредоточившись на (мёртвом) человеке в её объятиях.
Спустя пару минут она заметила Янто, со смелой улыбкой шагавшего к Джеку и Гвэн. Не изменяя своим безупречным манерам, Янто в высшей степени вежливо разбил их танец. Интересно, подумала Тош, понимал ли Джек значение – всю важность – этого действия для Янто, позволившего обнять себя, публично признающего их отношения. Она решила, что необычайная смелость этого жеста – одна из самых захватывающих дух вещей, которые ей доводилось видеть. Её сердце наполнилось гордостью за них. Когда спустя пару секунд Джек понял, что действительно произошло, он склонился к уху Янто. Его губы шевелились, и Тош невольно задумалась, что он мог шептать Янто – в то время, как пальцы Джека чуть крепче сжали его плечо. Румянец, выступивший на бледных щеках и шее Янто подсказывал, что это было нечто глубоко личное, и (как можно было предположить, зная Джека), скорее всего, непристойное. Его рука, обнимавшая Джека, напряглась — но Янто ничего не сказал в ответ.
Тошико изо всех сил надеялась, что Джек не решит выкинуть какой-нибудь из своих фокусов, из-за которого Янто опять будет жутко смущаться, а их всех выгонят из зала прежде, чем они произведут стандартную торчвудскую зачистку. Гости, которым нужно дать реткон; воспоминания, которые следует стереть. Это займёт всю ночь, но иного выхода нет. Кому охота помнить Ностравитов на свадьбе?
Тошико почувствовала себя невероятно счастливой, когда заметила, как смотрит на неё Оуэн. В его прекрасных карих глазах, слегка сужавшихся, когда он улыбался – как сейчас – ясно читалась симпатия. Он увидел её.
Это случилось. Мечта, которую она лелеяла в своём сердце последние несколько лет, начала осуществляться! Оуэн наконец видел ее, и это наполнило Тош радостной гордостью. Она не чувствовала ничего подобного с тех пор, как исчез Томми Броклесс...
…и острейшая боль пронзила ей сердце. Томми ушёл… Она никогда не увидит его вновь, а он любил её. И она любила его – так сильно. Она думала, что вероятно, они могли быть счастливы, если бы встретились при иных обстоятельствах и в их жизни не было бы Торчвуда... Но он был, и он же свёл их вместе. Их жизни никогда не пересеклись бы – это всё была работа Рифта и сотрудников Торчвуда начала прошлого века.
Она вспомнила о Мэри, обратившей на неё внимание и открывшей новую, неизвестную самой Тош сторону её натуры. Мэри тоже мертва... Убита солнечным жаром, убита по решению Джека. Тош часто задавалась вопросом, сложилось бы у них что-то, не будь Мэри инопланетной убийцей, которую был должен устранить Торчвуд.
Холодные губы Оуэна коснулись её лба – это вернуло её в реальность. Оуэн мёртв. И не будет грандиозного романа, не будет признаний у залитого бледным лунным светом озера, не будет медового месяца, не будет танца на их собственной свадьбе. Их не ждёт никакое «долго-и-счастливо». Их не ждёт... ничего.
Она осторожно посмотрела на Янто, который, покачиваясь в ритм музыке, положил голову на плечо обнимавшего его Джека. Неизменное невозмутимое выражение лица, за которым он привык прятаться от внешнего мира – но Тош заметила, что его черты всё же немного смягчились. Это было что-то новое – она не видела его таким, и подобное зрелище было просто восхитительным. И этот чудесный момент Янто, поняла Тош, будет помнить до самой смерти. В его жизни было не так уж много хорошего. Тош задумалась, знал ли Джек, что значат несколько минут его драгоценного внимания для Янто, который всегда, в прямом и переносном смысле, стоял за его спиной.
Их не ждёт никакое «долго-и-счастливо» – ни одного из них. Жизнь Янто для Джека была просто подарком судьбы из пословицы. Он умрёт, рано или поздно, и, скорее, рано – ведь он работает на Торчвуд. Джек будет жить – он бессмертен, и у него тоже нет выбора. Джек будет жить без Янто, своей тени, своего верного советчика и друга, будет страдать, но ему придётся двигаться дальше. Интересно, как долго Янто – да и любой из них – продержится в памяти человека, который навсегда обречён терять тех, кого любит.
Но у них было своё «здесь-и-сейчас», и они полностью погрузились в него. Янто что-то нашёптывал на ухо Джеку; Тош заметила, как его плечи вздрогнули, и Джек с едва сдерживаемой радостью ещё крепче обнял Янто и быстро поцеловал в шею. Выражение его лица ясно говорило – Джек понимает всю значимость момента, и он сохранит память об этом глубоко в своём сердце, где держат самые прекрасные воспоминания. Казалось, Джек смаковал момент, словно кружку лучшего кофе Янто. Глубокое дыхание, закрытые глаза, скользящие по ткани пиджака Янто пальцы. Джек словно старался с помощью всех пяти чувств запомнить каждую мельчайшую деталь этого танца; хотел, чтобы он навсегда остался в его душе, подумала Тош; чтобы пережить эти минуты вновь тысячу лет спустя.
Тошико была неизмеримо благодарна – неважно, кому – за возможность увидеть это своеобразное преображение Джека.
И, любуясь картиной их воссоединения, Тош внезапно почувствовала себя дурно. Она не могла сделать ни вдоха. Она осторожно отодвинулась от Оуэна – ей не хотелось задевать его самолюбие ещё больше. Просто между ней и человеком, которого она любила так беззаветно и безусловно, должно было появиться пустое пространство.
Но Оуэн не позволил ей этого сделать. Он притянул её к себе и нежно поцеловал в щёку, промолвив:
– Ты чудесно выглядишь, Тош... Я когда-нибудь уже говорил тебе это?
Она покачала головой.
Тош понимала, что Оуэн пытается. Действительно пытается быть добрым и заботливым. И всё же, не так давно он сказал, что её признание ничего не значит, что она просто цепляется за него, не желая с ним расставаться. И она всё ещё любит его? Она отчаянно всматривается в иллюзию их совместного будущего – пусть даже стало очевидным, что он никогда не вернётся к жизни по-настоящему?
Неожиданный приступ говолокружения заставил её склониться к его плечу – вероятно, он принял это за проявление симпатии. Оуэн сжал её в объятиях.
Кажется, сейчас он делал именно то, в чём обвинял Тош — хватался за неё, словно утопающий за соломинку, как будто Тош была единственным, что стояло между Оуэном и перспективой прозябания всего оставшегося ему времени в одиночестве.
И это всё, что я есть? Всё, что я могу?
До неё донеслось звонкое хихиканье. Гвэн и Рис стояли среди друзей и родственников, смеясь и строя вслух планы на будущее. Даже в немного порванном и забрызганном внутренностями пришельца платье Гвэн выглядела прекрасно, подумала Тош. Смокинг Риса был малость испорчен налипшими останками Ностравита, но сам он сиял от радости. Идеальная картина супружеского счастья.
Но в соответствии с её нынешним настроем Тош подумала, какое будущее может ожидать их – когда Гвэн каждый день сталкивается лицом к лицу со смертью. Выдержит в случае чего Рис участь молодого вдовца, вероятно, растящего в одиночку пока ещё даже не запланированного ребёнка?
Оуэн снова поцеловал её в щёку, и она вздрогнула от холода его губ.
Тошико любила Оуэна. Любила всегда, с тех пор, как впервые его увидела. Ничего не изменилось – и никогда не изменится. Но что за горькая ирония, думала Тош – Оуэну пришлось умереть, чтобы увидеть – она-то очень даже жива.
Автор: Amy
Оригинал:One Last Dance Before the Long Dark Night
Пэйринг: Джек/Янто и Тош/Оуэн
Рейтинг: PG-13
Бета перевода: Elvira-aja
Разрешение на перевод: есть
читать дальше– Ну же, Тош, полюбуешься, как танцует мертвец, – уговаривал её Оуэн. В его голосе помимо обычной нотки вызова скользнула тень неуверенности в том, что она действительно примет приглашение.
Тошико подала своему не-вполне-живому-или-мёртвому партнёру руку и позволила повести себя к танцевальной площадке. Она с некоторой робостью последовала за ним; казалось, Тош отчасти ожидала, что он сейчас развернётся, зальётся смехом и объявит всё шуткой. Нечто подобное Оуэн вполне мог отколоть, пока был жив – пока смерть не заставила его очнуться и начать понимать, как же много всего он упустил при жизни.
Оуэн улыбнулся – почти незаметное, на удивление робкое движение губ – притягивая её к себе. Он нежно обнял её, спокойно покачиваясь в мелодичном ритме танца. Она наконец поняла, что сбылось одно из её заветных желаний – она танцевала с Оуэном, причём на свадьбе.
От аромата его одеколона щипало в носу, и она, немного покраснев, позволила себе улыбнуться. Трудно избавиться от старых привычек… или Оуэн просто всё ещё пытается поддерживать себя в некоем подобии нормальности таким образом? Это не было необходимо, правда, в его теперешнем состоянии он не нуждался ни в чём подобном, но, как заметила Тош, продолжал цепляться за те мелочи, что имели для него значение при жизни.
Тошико глубоко вздохнула, как следует прочувствовав аромат, который она ассоциировала с Оуэном со времени их знакомства, и попыталась не думать о том, что этот же запах слышали в своё время Диана, Гвэн и Сюзи.
Песня в колонках сменилась другой, которую она знала и любила – Пол Уэллер – и Тош едва сдержала удивлённое хихиканье, когда Оуэн стал подпевать и ещё ближе притянул её к себе.
– Что скажешь, Тош? Ещё танец? – прошептал он ей на ухо, и она довольно кивнула.
Ты что-то делаешь со мной… что-то внутри меня…
И он действительно делал, всегда, с того самого момента, как они встретились. Отчасти она ненавидела себя за то, что так просто прониклась чувствами к нему, и презирала свою слабость.
Какое-то движение на краю площадки привлекло её внимание, и она искоса посмотрела туда. Джек с ослепительной улыбкой разбил танец Гвэн и Риса. Она вздохнула про себя – Гвэн только что вышла замуж, но всё равно с восхищением смотрела на Джека – при Рисе. Тошико нравился Рис – он всем нравился, и даже Оуэн назвал его «славным парнем с воистину ангельским терпением». Она задалась вопросом, что он мог сейчас думать, глядя на свою жену, танцующую с человеком, в котором подозревал конкурента. Рис всё ещё думал, что Джек представляет для него угрозу – даже теперь, когда Гвэн носит на руке его кольцо? Насколько Тош было известно, Джек не поощрял её флирта, но и не препятствовал ей в этом; тем не менее, действительно ли Гвэн знает, что Джек и Янто вместе? Если, в конце концов, Оуэн, смог это признать – в своей грубоватой манере… она далеко не впервые подумала, что Гвэн, вероятно, просто не хочет замечать то, что творится у неё под носом.
Внимание Тошико вернулось к Оуэну, удивительно ловко и изящно ведшему её среди других танцующих пар. Тошико вновь обратилась к танцу, сосредоточившись на (мёртвом) человеке в её объятиях.
Спустя пару минут она заметила Янто, со смелой улыбкой шагавшего к Джеку и Гвэн. Не изменяя своим безупречным манерам, Янто в высшей степени вежливо разбил их танец. Интересно, подумала Тош, понимал ли Джек значение – всю важность – этого действия для Янто, позволившего обнять себя, публично признающего их отношения. Она решила, что необычайная смелость этого жеста – одна из самых захватывающих дух вещей, которые ей доводилось видеть. Её сердце наполнилось гордостью за них. Когда спустя пару секунд Джек понял, что действительно произошло, он склонился к уху Янто. Его губы шевелились, и Тош невольно задумалась, что он мог шептать Янто – в то время, как пальцы Джека чуть крепче сжали его плечо. Румянец, выступивший на бледных щеках и шее Янто подсказывал, что это было нечто глубоко личное, и (как можно было предположить, зная Джека), скорее всего, непристойное. Его рука, обнимавшая Джека, напряглась — но Янто ничего не сказал в ответ.
Тошико изо всех сил надеялась, что Джек не решит выкинуть какой-нибудь из своих фокусов, из-за которого Янто опять будет жутко смущаться, а их всех выгонят из зала прежде, чем они произведут стандартную торчвудскую зачистку. Гости, которым нужно дать реткон; воспоминания, которые следует стереть. Это займёт всю ночь, но иного выхода нет. Кому охота помнить Ностравитов на свадьбе?
Тошико почувствовала себя невероятно счастливой, когда заметила, как смотрит на неё Оуэн. В его прекрасных карих глазах, слегка сужавшихся, когда он улыбался – как сейчас – ясно читалась симпатия. Он увидел её.
Это случилось. Мечта, которую она лелеяла в своём сердце последние несколько лет, начала осуществляться! Оуэн наконец видел ее, и это наполнило Тош радостной гордостью. Она не чувствовала ничего подобного с тех пор, как исчез Томми Броклесс...
…и острейшая боль пронзила ей сердце. Томми ушёл… Она никогда не увидит его вновь, а он любил её. И она любила его – так сильно. Она думала, что вероятно, они могли быть счастливы, если бы встретились при иных обстоятельствах и в их жизни не было бы Торчвуда... Но он был, и он же свёл их вместе. Их жизни никогда не пересеклись бы – это всё была работа Рифта и сотрудников Торчвуда начала прошлого века.
Она вспомнила о Мэри, обратившей на неё внимание и открывшей новую, неизвестную самой Тош сторону её натуры. Мэри тоже мертва... Убита солнечным жаром, убита по решению Джека. Тош часто задавалась вопросом, сложилось бы у них что-то, не будь Мэри инопланетной убийцей, которую был должен устранить Торчвуд.
Холодные губы Оуэна коснулись её лба – это вернуло её в реальность. Оуэн мёртв. И не будет грандиозного романа, не будет признаний у залитого бледным лунным светом озера, не будет медового месяца, не будет танца на их собственной свадьбе. Их не ждёт никакое «долго-и-счастливо». Их не ждёт... ничего.
Она осторожно посмотрела на Янто, который, покачиваясь в ритм музыке, положил голову на плечо обнимавшего его Джека. Неизменное невозмутимое выражение лица, за которым он привык прятаться от внешнего мира – но Тош заметила, что его черты всё же немного смягчились. Это было что-то новое – она не видела его таким, и подобное зрелище было просто восхитительным. И этот чудесный момент Янто, поняла Тош, будет помнить до самой смерти. В его жизни было не так уж много хорошего. Тош задумалась, знал ли Джек, что значат несколько минут его драгоценного внимания для Янто, который всегда, в прямом и переносном смысле, стоял за его спиной.
Их не ждёт никакое «долго-и-счастливо» – ни одного из них. Жизнь Янто для Джека была просто подарком судьбы из пословицы. Он умрёт, рано или поздно, и, скорее, рано – ведь он работает на Торчвуд. Джек будет жить – он бессмертен, и у него тоже нет выбора. Джек будет жить без Янто, своей тени, своего верного советчика и друга, будет страдать, но ему придётся двигаться дальше. Интересно, как долго Янто – да и любой из них – продержится в памяти человека, который навсегда обречён терять тех, кого любит.
Но у них было своё «здесь-и-сейчас», и они полностью погрузились в него. Янто что-то нашёптывал на ухо Джеку; Тош заметила, как его плечи вздрогнули, и Джек с едва сдерживаемой радостью ещё крепче обнял Янто и быстро поцеловал в шею. Выражение его лица ясно говорило – Джек понимает всю значимость момента, и он сохранит память об этом глубоко в своём сердце, где держат самые прекрасные воспоминания. Казалось, Джек смаковал момент, словно кружку лучшего кофе Янто. Глубокое дыхание, закрытые глаза, скользящие по ткани пиджака Янто пальцы. Джек словно старался с помощью всех пяти чувств запомнить каждую мельчайшую деталь этого танца; хотел, чтобы он навсегда остался в его душе, подумала Тош; чтобы пережить эти минуты вновь тысячу лет спустя.
Тошико была неизмеримо благодарна – неважно, кому – за возможность увидеть это своеобразное преображение Джека.
И, любуясь картиной их воссоединения, Тош внезапно почувствовала себя дурно. Она не могла сделать ни вдоха. Она осторожно отодвинулась от Оуэна – ей не хотелось задевать его самолюбие ещё больше. Просто между ней и человеком, которого она любила так беззаветно и безусловно, должно было появиться пустое пространство.
Но Оуэн не позволил ей этого сделать. Он притянул её к себе и нежно поцеловал в щёку, промолвив:
– Ты чудесно выглядишь, Тош... Я когда-нибудь уже говорил тебе это?
Она покачала головой.
Тош понимала, что Оуэн пытается. Действительно пытается быть добрым и заботливым. И всё же, не так давно он сказал, что её признание ничего не значит, что она просто цепляется за него, не желая с ним расставаться. И она всё ещё любит его? Она отчаянно всматривается в иллюзию их совместного будущего – пусть даже стало очевидным, что он никогда не вернётся к жизни по-настоящему?
Неожиданный приступ говолокружения заставил её склониться к его плечу – вероятно, он принял это за проявление симпатии. Оуэн сжал её в объятиях.
Кажется, сейчас он делал именно то, в чём обвинял Тош — хватался за неё, словно утопающий за соломинку, как будто Тош была единственным, что стояло между Оуэном и перспективой прозябания всего оставшегося ему времени в одиночестве.
И это всё, что я есть? Всё, что я могу?
До неё донеслось звонкое хихиканье. Гвэн и Рис стояли среди друзей и родственников, смеясь и строя вслух планы на будущее. Даже в немного порванном и забрызганном внутренностями пришельца платье Гвэн выглядела прекрасно, подумала Тош. Смокинг Риса был малость испорчен налипшими останками Ностравита, но сам он сиял от радости. Идеальная картина супружеского счастья.
Но в соответствии с её нынешним настроем Тош подумала, какое будущее может ожидать их – когда Гвэн каждый день сталкивается лицом к лицу со смертью. Выдержит в случае чего Рис участь молодого вдовца, вероятно, растящего в одиночку пока ещё даже не запланированного ребёнка?
Оуэн снова поцеловал её в щёку, и она вздрогнула от холода его губ.
Тошико любила Оуэна. Любила всегда, с тех пор, как впервые его увидела. Ничего не изменилось – и никогда не изменится. Но что за горькая ирония, думала Тош – Оуэну пришлось умереть, чтобы увидеть – она-то очень даже жива.
@музыка: Dido - Hunter
@темы: Jack Harkness, Owen Harper, Ianto Jones, Gwen Cooper, Toshiko Sato, fanfiction
-
-
03.03.2010 в 03:06Как всегда все твои переводы - читаю на одном дыхании и с огромным удовольствем
-
-
03.03.2010 в 06:45Она решила, что необычайная смелость этого жеста – одна из самых захватывающих дух вещей, которые ей доводилось видеть.
Прекрасное предложение. )))
-
-
03.03.2010 в 10:33-
-
03.03.2010 в 11:06-
-
03.03.2010 в 11:27-
-
03.03.2010 в 13:21-
-
04.03.2010 в 03:01-
-
04.03.2010 в 13:27-
-
04.03.2010 в 14:43-
-
04.03.2010 в 14:55