Название: Trace Memory
Автор: Дэвид Ллевелин
Перевод: В процессе
Частей: 4 из 19
Переводчик: я
Глава четвертая.
Глава четвертая
Оуэн Харпер открыл глаза и увидел незнакомый потолок. Не то, чтобы он был экспертом по потолкам, но он знал свой собственный потолок, и это не было его потолком.
Затем он понял, что во рту у него пересохло. И не просто пересохло... Его рот был высушен. И затем последовала головная боль. Такая, как будто кто-то поместил его голову в ведро и колотил по нему чем-то тяжелым. Было такое чувство, что его голова собирается взорваться.
После решения вопроса с потолком, он принялся за изучение твердого пола под ним. Кончиками пальцев он почувствовал щетинистую поверхность ковра и, потянувшись дальше, его пальцы достигли пыльного беспорядка переполненной пепельницы. Он отскочил в отвращении, опрокидывая пепельницу в сторону и услышал звук капающего пива, впитывающегося в ковер.
Он лежал явно не на кровати, и это место явно не было спальней.
Одним глазом он увидел телевизор в углу комнаты, и несколько плакатов Джонни Деппа на стене.
Если это не был его потолок, то это не его гостиная, и если это не его гостиная, то чья она?
В ответ послышался голос из самого близкого дверного проема.
- О, вы проснулись. Вы упали с дивана?
Он сел прямо, и тут же в его голове запульсировала боль; сильная боль, которая началась c его затылка и достигла области позади глаз. Санитар в нем читал ему лекции об обезвоживающих эффектах алкоголя, как он высушивает мозг, заставляя его сжаться, натягивает все микроскопические волокна, связывающие с черепом, и приводит к головной боли. Человек в нем просто занимался искусством сострадания.
В дверном проеме стояла готическая девушка в пижаме. Впрочем, пижама не была особенно готической - розовой с рисунками «Хеллоу, Кити!». Девушка была готкой только от шеи – из-за копны темных волос и немного растекшейся туши со вчерашнего дня.
Его сердце упало. Кто она?..
- Где я? – спросил он.
- В нашей гостиной, глупый, - хихикая, ответила готка.
- И … где ваша гостиная? – спросил Оуэн.
- В нашем доме. В Кэтхаус, - сказала готическая девушка. – Рядом с городом.
Оуэн сел полностью вертикально и слабым движением поднялся на диван. Он обхватил голову обеими руками и издал протяжный стон.
- Болит? - спросила готическая девушка.
- Немного, - ответил Оуэн. – Что случилось прошлой ночью?
Готическая девушка снова вздохнула.
- Вы не помните?
Оуэн покачал головой. Даже тот вред.
- Ваш друг наверху, - сказала она, – с моей соседкой по дому, Кирсти. Я удивлена, что они не разбудили вас. Они были немного, гм, шумными. Следите за собой, вы только недавно упали в обморок.
Его друг? О, правильно. Крупица памяти вернулась к нему; простой осколок воспоминания. Ллойд наверху. С Кирсти, кем бы ни была эта Кирсти.
Оуэн посмотрел на готическую девушку, вздрагивая в вопросе он собирался спросить.
- А где моя... Я имею в виду...
Готическая девочка подняла одну бровь и покачала головой.
- Вы полностью одеты, - сказала она. – Или вы не заметили?
Он посмотрел вниз и понял, что действительно все еще носил одежду, что была на нем прошлой ночью. Он встревожился, увидев красную полосу от соуса чили внизу рубашки. По крайней мере, он не забыл снять свою обувь.
- И у вас есть подруга, - сказала готическая девушка, теперь сладко улыбаясь. - Фактически, вы не прекращали говорить о ней. Хотите кофе?
Оуэн покачал головой. Боль в запульсировала снова, а за ней последовал внезапный приступ тошноты.
- Гм...
Работа. Слово, взорвавшееся в его мозге как фейерверк, было освещено неоновым сиянием и вырезано большой красной надписью. Работа.
- В действительности... Я пойду. У меня есть работа.
- Работа? Когда?
Он посмотрел на свои часы. Сейчас было девять часов. И его смена начиналась в половине одиннадцатого.
- Через полтора часа, - сказал он, спокойно. – Где я?
Готическая девушка вздохнула.
- В Кэтхаусе. Я только что сказал вам.
Оуэн вздохнул. Кэтхаус. Только не за городом. Это было плохо. Это, возможно, был Суонси. Он все еще изо всех сил пытался вспомнить прошлые несколько часов ночи. Он помнил Кросс Инн, две или три пинты пива, убеждение заказать еду на дом, поездку в такси, направляющегося в город. Это было все, после чего воспоминания становились как в тумане.
Но Кэтхаус не был слишком далеко. Это было лишь немного дальше от больницы, чем его квартира и, размышляя логически, решение заехать сначала домой, больше не было сложным выбором, который означал, что он должен будет ходить в той же самой одежде, что и днем прежде.
- Я могу воспользоваться душевой? – спросил он.
Готическая девушка кивнула.
- Вверх по лестнице, первая дверь справа. В сушилке есть полотенца.
Оуэн поднялся с дивана с тошнотворным стоном и вышел на цыпочках из гостиной, кивнул бессловесное 'спасибо' готической девушке.
И именно тогда, когда он стоял под горячими брызгами душа, последующие фрагменты воспоминаний вернулись к нему. Они были в одном из самых прохладных баров Кардиффа и выглядели немного неуместно: Оуэн и его коллеги-врачи, все в рубашках с изображением Бена Шермана и кроссовках, в то время как вокруг них были дети с колючими разноцветными волосами, большинство из них было одето в черное.
Ллойд завел разговор с одной готической девушкой, ее звали Кирсти, и затем она представила его другу девушку, которая была сейчас внизу в пижаме «Хелло, Кити!».
Зачем Ллойд это делал, Оуэн не знал; возможно, он удил эту рыбку для некоторого развлечения; Оуэн так и не спросил у него.
Независимо от того, чем была его игра, Ллойд убедил Оуэна присоединиться к ним в такси назад до Кэтхаус, остановившись в шашлычном магазине по пути. Он попытался есть шашлык на заднем сидении машины, и водитель кричал что-то на него о запрете на проем пищи в автомобиле. И именно тогда Оуэн капнул соусом чили на перед рубашки. Происходящее после этого было немного отрывочным – пьяная беседа на диване; готические девушки, курящие сигареты с марихуаной, и затем ничто. Он потерял сознание довольно быстро.
Когда Оуэн покинул ванную, он постучал в дверь, на которой была надпись «КОМНАТА КИРСТИ» на яркой цветной деревянной доске, и сказал:
- Ллойд... Это Оуэн. Собирайтесь, помощник. Мы должны пойти в работу.
Он услышал стон и хихиканье внутри комнаты; стон Ллойда, хихиканье Кирсти.
- Только не я, помощник, - сказал Ллойд. - У меня сегодня свободный день.
«Чертовски типично, - подумал Оуэн. - Он тянет меня за город, заставляет напиться, а затем выясняется, что у него свободный день. Чертовски типично».
- Вам действительно нужно на работу? – спросила готическая девушка в пижаме, когда он вернулся в гостиную, чтобы обуться.
- Да, – сказал Оуэн. – Я врач.
Несколько минут спустя он вышел в на улицу в очень яркий и солнечный день. Он хотел есть, но так и не нашел время купить что-нибудь. Он жил в Кардиффе еще не очень долго, и большая часть города была неизвестна ему.
Вдобавок к его географической дезориентации, на него нахлынуло чувство позора, когда на него смотрели водитель и другие жители пригородной зоны, едущие в трамвае вместе с ним. Как будто они все точно знали, что он делал прошлой ночью, как будто они видели его насквозь. Хотя, возможно, они лишь чувствовали запах выпивки, когда он проходил мимо. Так или иначе, это не было не очень хорошее место, чтобы здесь долго находиться.
Поездка на автобусе была знаменательна кричащими малышами, в которых он совершенно не нуждался, поскольку головная боль уже начала отвечать ударами в висках. Он, возможно, позвонил бы в больницу, но у него все равно не было выбора. Докторам не дают больничных. У докторов, согласно неписанному закону, есть иммунная система, которая может победить любой вирус, и у них совершенно определенно не бывает похмелья.
Он добрался до больницы A&E спустя почти час после того, как покинул дом готической девушки. Его коллеги и так называемые друзья ждали его, все с усмехающимися лицами или скривившими губы.
- Работа, работа, работа... Где вы были прошлой ночью, чтобы так грязно прерывать работу?
- Чувствуете себя немного потрепанным?
- Почему вы в шашлычном соусе?
- Я думаю, опоздание доктора Харпера не нуждается в рассмотрении. Позор, но мы нуждаемся в нем. Выпейте кофе и наденьте халат. Вы не должны быть похожи на окровавленного бродягу. Пойдемте со мной.
Первый пациент, которого он должен был осмотреть, был молодым мальчиком, которого сбил автомобиль на пути в школу. Когда его начальник, доктор Бэлэзубраманиэн (Доктор Бала, если коротко), отодвинул занавес в сторону, Оуэн почувствовал, как его сердце заколотилось. Он умел работать со всеми аспектами медицины, - с кровью, ранами, физическими жидкостями - но было всегда трудно, когда пациентом был ребенок. К счастью, он не должен был иметь дело со слишком многими из них, и все дети, с которыми он работал, оставались живы.
- Доктор Харпер, это Даррен. Даррен, это доктор Харпер. Он только собирается осмотреть на вас, и понять то, что мы должны сделать, чтобы вам стало лучше.
Даррену Лукасу было только девять лет и он очень любил играть в мяч, но теперь он лежал на больничной койке, крича каждый раз, когда двигался. Только глядя на него, Оуэн уже мог сказать, что у него была сломана рука, возможно, ключица. Они должны были бы узнать это с помощью компьютерной томографии и рентгена грудной клетки. Он тихо сказал это доктору Бале, и доктор Бала кивнул, добавив несколько своих предложений, как он всегда делал. Когда он закончил консультацию, Оуэн повернулся к Даррену.
- Вы скоро поправитесь, Даррен, – сказал он, мягко улыбнувшись. – С нашей помощью вы будете снова играть в футбол в мгновение ока.
- Я ненавижу футбол, - произнес Даррен между рыданиями.
- Хорошо, - сказал Оуэн, - хорошо, какая разница, что это за игра.
Он наклонился немного ближе мальчику.
- Послушайте меня. Я знаю, что вам страшно, и я знаю, что это причиняет боль, но вы скоро поправитесь. Хорошо? Вы доверяете мне?
Дарен Лукас кивнул.
- Вы очень храбрый, Даррен. Продолжайте в том же духе, и нам, возможно, придется дать вам медаль.
Дарен улыбнулся, а затем другой толчок боли заставил его вздрогнуть.
- Вы знаете, вообще-то, у нас есть медсестры для этого, - сказал доктор Бала, когда они ушли из комнаты Даррена.
- Что вы имеете в виду? - спросил Оуэн.
- Дружественная скороговорка. Мы заверяем, но вы не должны пойти за борт на акте хорошего доктора.
- Это не акт. Я только думал, как был бы я себя чувствовал, будь я на их месте. Это, должно быть, довольно кроваво и страшно. Крупная больница. Много докторов, говорящих непостижимыми для обычных людей терминами.
- Да, я знаю, не думайте, что мне безразлично это, но вы действительно должны иногда держаться с пациентами на расстоянии. Это, как вы знаете, тоже большая тяжелая работа.
Доктор Бала засмеялся и похлопал Оуэна по плечу.
- Теперь другой пациент, на которого я хотел бы, чтобы вы посмотрели. Это джентльмен в комнате 7. Очень странный. Прибыл пятнадцать минут назад. Один из водителей машин скорой помощи нашел его возле главных дверей.
Они приблизились к кровати следующего пациента, молодого человека, не старше двадцати пяти. Он был покрыт сажей и черным пеплом, но не горел явно.
- Кто вы? - спросил молодой человек.
- Это доктор Харпер, - сказал доктор Бала. - Доктор Харпер, это Майкл. Майкл, вы не хотели бы рассказать доктору Харперу, что вы только сказали мне о вашем несчастном случае?
- Это не был несчастный случай, - сказал Майкл. - Это не был несчастный случай. Они бомбили нас. Они бомбили город. Я не мог остановить это. Бомбы только продолжали падать.
- И когда это было, Майкл?
Майкл сказал просто:
- 1941.
Доктор Бала повернулся к Оуэну и тайно поднял одну бровь.
- Майкл был на Невилл-Стрит, в Риверсайде, во время Блица.
- Где я сейчас? – спросил Майкл. - Я сплю, не так ли? Это сон?
- Возможно, - сказал доктор Бала. - Возможно. Вы не могли бы сказать доктору Харперу дату своего рождения?
- Да. Первое апреля 1929.
Доктор Бала вновь повернулся к Оуэну.
- 1929, - сказал он. - Майкл сказал мне, что попал в своего рода несчастный случай в 1953, и что он тогда оказался в 1941 во время Блица.
- Прекратите говорить как этот, - сказал Майкл. - Как я...
Его голос задрожал и его глаза наполнились слезами.
- Я только хочу проснуться, - сказал он. - Я только хочу проснуться снова, вернуться домой. Я только хочу, чтобы это закончилось.
- Хорошо, Майкл. Скоро к вам придет одна из медсестер. Мы поможем вам, - сказал доктор Бала, а затем положил руку на плечо Оуэна и увел его из комнаты.
- Ну? - сказал он.
- Шизофрения? – предположил Оуэн. - Я имею в виду... Параноидальное заблуждение, смещение... Это ведь шизофрения, не так ли?
- Не наша задача ставить диагнозы, но я считаю, что это - хорошее предположение. Что вы сделали бы?
- Что вы имеете в виду?
- Ну, каков был бы ваш следующий пункт в плане действий? Его раны очень незначительны. Рана в его груди... обломок доски... была поверхностной и почти зажила.
- Проверить на сотрясение?
- Да. Уже сделано. Что дальше?
- Направить к нему психолога.
- Хорошо. И?..
- Вы хотите честный ответ?
- Конечно.
- Я послал бы его к психиатру в больнице Святой Елены. Нет никаких причин, чтобы держать его здесь, он столь же безумен как ведро лягушек.
- Вполне. Хотя я не уверен, что использовал бы ваш жаргон.
Оуэн сделал паузу. Что произошло с тем сочувствием, о котором они только что говорили? Теперь здесь он полушутил о чьем-то безумии, когда было ясно, что парень боялся, что не в своём уме. То, что он говорил, не могло быть правдой.
- Вы считаете, что он поправится? - спросил Оуэн.
- Что вы имеете в виду?
- Ну, в больнице Святой Елены. То есть, что произойдет с ним затем?
- Возможно, о нем позаботится его семья, или кто-то, кто волнуется за него. Маловероятно, что он останется там надолго. Важная вещь, Оуэн, состоит в том, что с того момента, когда он выйдет из той двери, вы забудете все о нем. Это нелегко, я знаю, но это важно. Если вы и дальше будете работать врачом, то вы будете видеть сотни пациентов как он, одинаково обезумевших. Вы не можете жить, волнуясь обо всех.
- Ты встречал его? - спросила Тошико.
Оуэн кивнул.
Они были в для вскрытия трупов, Оуэн стоял, прислонившись к дальней стене.
- Я ничего не мог сказать. Я... Я не знал, что сказать. Что, если я – причина того, что он здесь? Но дело в том, что было не только это, было что-то еще…
- Что?
Оуэн глубоко вздохнул и покачал головой.
- Это действительно глупо. Я имею в виду, что я действительно, действительно глупый. Как долго я был врачом? Я видел это. Ожоги, автокатастрофы, перестрелки. У нас было все это.
- О чем ты говоришь?
- Это было в тот день, - сказал Оуэн. - Это был тот же самый день. Одну минуту я говорил с Дарреном Лукасом, ребенком, которого переехали, затем я говорил с Майклом, сумасшедшим парнем, который был в 1941. Я говорил о Майкле весь день другим докторам и медсестрам. Я почти забыл о Даррене. - Он сделал паузу. - Ему было только девять лет.
Оуэн потер глаза указательным и большим пальцем и отошел от своего стола.
- Я работал в двенадцатичасовую смену в тот день, - сказал он. - Мальчик... Даррен... он должен был ждать Бог знает сколько времени одного из своих осмотров, но я зашел без предупреждения, чтобы увидеть его пару раз, и он казался вполне нормальным. Его родители были очнь взволнованы, но я сказал им, что скоро все наладится. А перед тем, как его собирались осматривать, он умер.
Оуэн закрыл глаза и покачал головой.
- Это был сгусток крови. Что-то, что мы не учли и не поняли. Я должен был пойти и сказать его родителям. Я никогда не смогу забыть их взгляда…
Он снова сделал паузу, потирая оба глаза ладонью.
- Дарен Лукас. Забавная вещь, когда к тебе приходит очень много пациентов, и ты в конечном счете забываешь их имена, но я никогда не забывал Даррена. Я забыл все о Майкле. Были десятки сумасшедших за эти годы; ты не можешь запомнить их всех. Но теперь он вернулся. Это, должно быть, моя ошибка. Это, должно быть, что-то, что я сделал, что-то, в чем я ошибся. Он пришел ко мне столько лет назад, и теперь он вернулся, теперь он здесь.
Тошико подошла к нему и обняла. Был момент, только момент, когда они изучали глаза друг друга, и ни один из них не был полностью уверен, что означало это объятие.
Тошико внезапно отстранилась.
- Я сожалею, - сказала она. – Но поверь мне, Оуэн, подобное произошло не только с тобой.
-
-
07.02.2011 в 14:53-
-
07.02.2011 в 14:58Пролог + 1 глава - diary.ru/~torchwoodtanya/p141598637.htm#more1
2 - 3 главы - diary.ru/~torchwoodtanya/p141598925.htm#more1
P.S Странно, что-то я в сообществе сама не нашла 2-3 главы, хоть и выкладывала ранее. Прямо мистика какая-то. А в дневнике все лежит.
-
-
07.02.2011 в 15:15-
-
08.02.2011 в 16:20