KING OF OK
Продолжение книги Twilight streets.
Автор Gery Russell
Главы 18-19Восемнадцать.
Это было прекрасное утро. Просто восхитительное. Никто в мире не смог бы поспорить с этим. Солнце светило на голубом небе, покрытом пушистыми белыми облаками, дул лёгкий ветерок, но он не смог помешать людям одеться в лёгкие майки и футболки.
На улицах Третарри толпились мамы с колясками, дети, сидящие на плечах отцов, подростки и группы пенсионеров. Все были взволнованы началом новой жизни на этих причудливых улицах. Многие пришли, держа в руках объявления, которые раздавали по всему городу все прошедшие сутки, на флаерах были прорекламированы клоуны, фокусники, уличные артисты, приглашённые на праздник. К каждой рекламке прилагался купон, позволявший получить предъявителю по банке с напитком для каждого члена семьи (не более 4 человек). Напиток назывался Light Lite и был полезен для детей.
Торжественное открытие было назначено на полдень. Джек прибыл на место уже в 10 утра. Выжидая. Высматривая. Вдруг что-то или кто-то начнёт действовать.
Первым в представлении стал музыкальный автомат, который издавал раздражающие звуки, напоминавшие шарманку. Вскоре появились уличные артисты, хотя Джек не заметил, откуда они пришли. Из домов? Но ни одна дверь не была открыта.
Light Lite. Капитан уже успел взять себе такую банку и выкинуть её. Огни в Рифте прошлой ночью. Грег говорил о Свете и Тьме. Это всё должно быть как-то связано, он был уверен, и все дороги вели в Третарри.
Другая мысль, посетившая Джека прошлой ночью на вершине Стэдиум Хаус, была о том, что Третарри может и не быть случайным местом, полным неприятностей. Джек был рядом… ну, столетия, и это не преувеличение. За свои 150 лет он многое повидал, многое помнил (он, естественно, сделал очень многое, а то, чего так и не сделал, того просто не стоило), и теперь противостоял сам себе, не распознав ловушку, которую мог бы увидеть.
Это была спланированная хитрость – с самого первого раза, когда Джек увидел Третарри в 1902. И каждый раз, когда капитан возвращался, недомогание становилось сильнее, что не казалось странным до сегодняшнего дня, но это всё к чему- то приближало, притягивало сюда. К сегодняшнему дню. Потому что Джек был экспертом и с первого взгляда мог распознать хорошую вечеринку. А эта была чем-то вроде прадедушки для них. И ей нужен хозяин.
Где же Билис Мэйнджер?
И где его команда? Его друзья?
Месть за будущее.
Какая же чертовщина должна случиться в будущем?
Знаете, будущее – очень изменчивая штука. Как и время – то, что, ты уверен, случиться однажды, может быть совсем удалено, когда ты снова попадёшь туда. Как река, текущая туда и обратно, с лёгкими волнами. Обычно очертание большого пруда никогда не меняется, зато детали ряби на воде, её форма и размеры, все их можно изменить простым ударом ладони по поверхности водоема. Или появлением рыбы.
Так что, если его намерено не пускали в Треттари, а что-то становилось могущественнее и сильнее внутри него все эти годы, значит должен настать момент, когда ловушка распахнётся.
И когда это случиться, Джеку позволят попасть внутрь, пройти по улицам.
Капитан огляделся по сторонам. Встроенные в тротуар лампы были включены, хотя была только середина дня. Всё уличное освещение работало. Никого, похоже, не мучила совесть по этому поводу. Даже в каждом окне каждого дома был свет. Но по- прежнему из них никто не выходил, а внутрь никто не входил. Атмосфера праздника была сфокусирована на улице.
Клоун смотрел на Джека. Безучастно уставился на него, но будто на самом деле не видел. Это было подозрительно.
Было что-то странно знакомое в его позе, в наклоненной чуть набок голове, губах под слоем красного нарисованного рта.
Боже, нет.
- Оуэн?
Джек пошёл вперёд по улице по направлению к Третарри, пытаясь игнорировать тошноту, поднимавшуюся внутри него, стараясь побороть её.
Клоуна, который, как думал капитан, был Оуэном, окружила толпа детей. Внезапно он подудел в горн и испарился, провожаемый всплеском смеха и криков довольных детишек.
Джек глубоко вдохнул. Шаг за шагом он продвигался вперед.
Одну ногу вперёд.
Оуэн. Нужно добраться до Оуэна.
Другую ногу вперёд.
Чёрт побери, он чувствовал себе отвратительно, во рту был привкус желчи.
Если Оуэн был здесь, тогда возможно и Тошико, и Гвен, И Йанто тоже.
Ещё шаг.
Йанто!
Молодой человек стоял возле дома номер 6 по Кобург Стрит. Джек мог разглядеть его. Йанто смотрел в другом направлении, так что капитан мог увидеть его только с одной стороны. Сможет ли он поймать его взгляд?
- Йанто! – закричал Джек.
Группа людей повернулись и посмотрели на Джека, а потом на мужчину, которого тот звал, но он не отзывался. Маленькая девочка отделилась от семьи и побежала к Йанто, принявшись дёргать его за рукав. Этого былод остаточно, чтобы заставить молодого человека повернуться к Джеку.
Правая половина его лица была раскрашена под клоуна.
Джеку стало интересно, почему только половина. Оуэн полностью был клоуном (во многих отношениях, подумал Джек). А Йанто всё ещё был в своём костюме. Почему?
И Йанто был в беде, возможно, ему было больно. Этих мыслей оказалось остаточно Джеку, чтобы преодолеть тошноту, недомогание, желчь. Впервые в жизни он смог зайти в Третарри. Джек шёл мимо толпы людей, артистов, всех. Пока не приблизился к Йанто.
Капитан положил руку на его чистую, не закрашенную щёку.
- Йанто?
- Джек?
Джек обернулся. Это был Билис. В дверях дома номер 6 по Кобург стрит.
- Нам нужно поговорить, я думаю. И здесь мы можем это сделать.
Джек нахмурился.
- Внутрь?
Билис пожал плечами.
- Месть за будущее?
И Джек последовал за ним.
На другом конце праздника и улицы, совершенно не замеченный Джеком, Йанто, Оуэном или Билисом, стоял Ирдис Хоппер.
Почему он пришёл? Чем так взбудоражил его Джек, что Ирдис позвонил на работу, притворившись больным, и направился сюда, чтобы посмотреть, на самом ли деле этот район стоит таких переживаний.
Хотя никаких признаков Джека здесь не было.
- Чёртов Торчвуд, - пробормотал он, - мог бы и догадаться.
Человек с белым лицом и в полосатом костюме приблизился к нему. Мим. Он предложил Билису цветок, но валлиец покачал головой и прошёл мимо, слабо улыбаясь.
Молодой человек в костюме стоял перед группой хихикающих девочек-подростков. Он держал колоду карт. Одна из девушек выбрала карту. Человек в костюме перетасовал колоду и засунул в карман, хлопнул в ладоши и указал на окно дома.
Девушки взвизгнули, увидев зависшую в окне карту.
Человек, который всё время молчал, понял палец вверх, снова вытащил колоду и предложил другой девушке выбрать. Она выбрала другую карту. Четвёрку черви. Он показал её всем.
Человек протянул ей чёрный маркер, и девушка написала на карте своё имя. Никки, как заметил Ирдис.
Он снова перетасовал колоду, но на этот раз протянул её Никки, указывая на её сумку. Она положила карты внутрь, фокусник осторожно взял сумку из рук девушки и комично потряс ей. Человек притворился, что смотрит на что-то невидимое, поднимающееся изнутри, все проследили за его взглядом, в итоге уткнувшись в сумку девушки, которая первая выбирала карту.
Молодой человек в костюме указал на неё, после чего девушка распахнула сумку и, естественно, карта была внутри. Четверка черви. С написанным черным маркером именем Никки на ней.
Аплодисменты и крики послышались отовсюду, фокусник поклонился.
Ирдис продолжил свой путь мимо человека на ходулях и женщины- клоуна с ведром в руках, в которое люди опускали монетки. Но сама она не двигалась. Даже не моргала.
Ирдис кинул 50 центов в ведро и пошёл дальше, не заметив, что клоун повернула голову и посмотрела на него. Так же он не увидел, что она опустила ведро на пол, положила руку на свои брюки сзади, будто ожидая нащупать что-то засунутое в них.
Прогуливаясь вниз по Уорф стрит, Ирдис заметил статую в центре одной из прилегающих улиц. Он не помнил такого из планов строительств. Бронзовая, изображающая танцора Кабуки, в кимоно, одна нога подогнута, руки подняты вверх, в ладонях по вееру, голова чуть наклонена и устремлена вверх. Только лёгкая дрожь помогла Ирдису понять, что это был просто раскрашенный человек. Ему всегда было не по себе от живых статуй. Не то чтобы они теряли человечность, переставая двигаться, просто люди, которые получали удовольствие от стояния неподвижно часами, казались ему немного специфическими.
Ирдис рассматривал Кабуки с минуту. Но она так и не пошевелилась снова. Он пожал плечами и отвернулся.
Поэтому он не увидел небольшие шипы, поднявшиеся из каждого изгиба веера. Или как подогнутая нога опустилась на землю. Или как неулыбчивое лицо повернулось в его сторону и впилось в Ирдиса чёрными искрящимися глазами, занеся за спину один из смертоносных вееров, готовясь бросить его как шурикен (прим. Японское оружие)
Ирдис завернул за угол и исчез из вида Кабуки. Она приняла свою обычную позу, шипы исчезли из вееров.
А шарманочная музыка продолжала звучать, смешиваясь со смехом счастливых семей.
Девятнадцать.
Когда всё пошло не так?
Это был вопрос, преследовавший Йанто Джоунса примерно 18 месяцев. Теперь ему казалось, что он знал ответ – это был день, когда он заметил, что Гвен ждала ребёнка.
Они все были в переговорной, и Джек вёл себя, как настоящая задница – ну, даже самая большая из всех задниц. И Оуэн покинул комнату.
Позже тем же вечером Оуэн поговорил с Йанто о Джеке. О ХАБе. О Торчвуде. И о Рифте. Мечты, идеи, планы. Использовать Рифт, чтобы помочь человечеству.
Все эти идеи могли показаться неплохими, но только не на практике.
- Вспомни, что случилось последний раз, когда мы открывали Рифт, - сказал он Оуэну.
Но у доктора был на это ответ.
Что-то внутри Джека, связанное с его бессмертием смогло полностью подпитать Рифт энергией.
- И сегодня днём, всего на секунду, я сделал это. Я получил доступ к Рифту. Заглянул внутрь и понял его потенциал.
- Что ты сделал?
- Ох, да я же закрыл его. Боже, это было всего на секунду, что даже оборудование Тош едва зафиксировало это. Вы все в переговорной вообще не заметили.
Йанто был поражён. Сначала он думал, что Оуэн прикалывается, строит из себя шутника. Но после, в течение вечера, Йанто понял, насколько Оуэн был серьёзен.
Возможно, всё было вызвано несчастным случаем, когда жизнь Оуэна переменилась. Или в тот день, когда Торчвуд собрался вместе, чтобы помочь ему, или были ещё какие-то переломные моменты в его жизни. Казалось, Оуэн всегда смотрел с ними в одну сторону, но что если внутри своей головы он уже давно смотрел в другую? И это привело его ко всему этому. К тому, что он рассказал Йанто, как собирается поиграть с Богом с помощью Джека.
Йанто знал, что Джек ни за что не согласиться.
Он пытался отговорить Оуэна, умолял его. Включить здравый смысл. Обсудить с Джеком. Убедить самого себя отказаться от таких мыслей.
Но Оуэн не собирался делать этого, а в течение их жаркого спора, Йанто понял, чем всё было вызвано.
- У тебя- то всё хорошо. У тебя есть Джек. Гвен и Рис – Боже спаси нас всех – но что есть у меня? Протез вместо руки и никакой Тош.
Йанто засмеялся.
- Тош? Ты можешь получить её, когда пожелаешь. Она сума по тебе сходит.
- Сходила.
- Сходит!
- Сходила! Но сейчас она ищет большего. И я не подхожу.
И Тошико выбрала удачный момент, чтобы войти.
Ну, по крайней мере, сделала своё присутствие видимым. Йанто был уверен, что Тош слышала весь разговор.
Она пересекла ХАБ, направляясь прямо к Оуэну, прижала его к себе и поцеловала. Очень страстно.
- Такого доказательства достаточно, Оуэн? – Спросила Тошико, отстранившись от него. – Я всегда говорила, что мне нужен только ты, твоё сердце, твоя душа.
Йанто кашлянул, привлекая внимание.
- Извините, но мне нужно пойти и кое-что вымыть. Постараюсь не сильно греметь чашками.
И он выбросил дьявольский план Оуэна из головы, радуясь, что Тошико и доктор Харпер смогли, наконец, найти общий язык.
Как получилось, что он не заметил изменений в следующие несколько месяцев? Может, потому что доверял своим коллегам? Своим друзьям? Слишком сильно доверял? Как и Джек. Или потому что не верил, что во всё это можно вовлечь Гвен? Если только Тошико и Оуэн, у них всегда был потенциал, они воровали вещи из сейфов и кабинетов для собственных целей, вещи, прошедшие через Рифт, которые использовались в их эгоистичных планах и стремлениях. Но обычно это были случаи, не причинявшие вреда никому.
Но тогда… они подняли всё на новый уровень, и Гвен оказалась втянута в это. Внеземная технология, способная произвести революции в процессе родов. Быстрый звонок премьер министру, Тош использовала приборы, чтобы изменить голос Оуэна, который по телефону прозвучал как голос Джека. Как далеко они смогли бы зайти, не видя моральных последствий всего?
Во все времена человечество создавало империи вокруг одного или двух людей, которые верили, что несут благо людям, ну, или обманывали сами себя такими мыслями. Запирали свою нравственность, свою совесть. Ведомые тем, что слишком торопились сделать что-то, пока была возможность, прежде чем всё обдумать.
Тош и Оуэн пошли по наклонной с пугающей скоростью.
У каждого из команды был шанс свернуть в неправильную сторону. Но Тош и Оуэн пошли по кругу, в обход всех правильных путей, пересекли все моральные границы, а ведь Йанто никогда не верил, что они способны на такое.
Премьер Министр одобрил раскрытие существование Торчвуда людям, после чего поплатился за это, его уничтожила его же полиция и правительство. Администрация пала в считанные недели, а Торчвуд перенял власть в считанные дни.
Британия двигалась к новому уровню просвещения и промышленного превосходства с помощью внеземных технологий. Китай, СССР и Америка всегда хотели управлять этой игрой, но лидером стала Британия, ну, или быстро расширяющаяся Империя Торчвуда, которая держала в руках всю власть.
Мир на Ближнем Востоке за три недели. Голод в Африке закончился. Ядреное оружие демонтировано. Star Wars спутники списаны. Мир стал безопасным, тихим раем в течение восьми месяцев без потерь.
Кроме одной. Одного человека.
Они предали его. Убили и подсоединили множеством проводов с водяной башней, направляя его жизненную энергию в Рифт, чтобы безопасно открыть его, контролировать, что проходит сквозь него, предсказывать, что могло бы и, как они думали своими скрученными мозгами, помогать миру.
Оуэн недавно выяснил, что Джек никогда больше не сможет стать свободным, отдавать свою бесконечную энергию возвращения к жизни и быть ресурсом для настоящей Торчвудовской силы - стало его ролью.
С помощью Тошико, Оуэн запер Джека, как насекомое в янтаре, в бессознательном состоянии, но живого, навечно подвешенного в криогенном состоянии, питая рифт.
Даже если Гвен когда-то и имела какое-то влияние на Тош и Оуэна (а Йанто в этом сомневался), то когда она почти отошла от дел, у них появилась возможность делать, что пожелают. Окончательная власть – окончательная коррупция. Она ушла из Торчвуда, чтобы родить ребёнка. И тогда существа полностью проникли к ним, разрушая защитные механизмы Тошико.
Свет и Тьма.
Сначала все думали, что они являются просто фрагментами, огнями. Но Оуэн предположил, что они могут быть живыми.
Йанто попробовал снова. После нескольких месяцев он вернулся в ХАБ. Его собственный PDA, который он на всякий случай сохранил, сначала просто засекал жизненную энергию Джека где-то на базе, но потом просто обезумил, когда появились эти существа. Он молил Тошико и Оуэна увидеть, как низко они пали. Но для Оуэна это был шанс внести свой вклад во что-то существенное. Для Тошико, после всех лет пребывания в забытье, издевательствах, затмении, у неё появился шанс выйти на поверхность. Стать взрывом горести и самонадеянности. Все эти годы она была лучше, умнее и идеальнее, чем все остальные. И сейчас Тош могла это доказать.
Тошико Сато и Оуэн Харпер, которых Йанто когда-то знал, ушли навсегда.
Но когда их глаза вдруг засветились пронзительным светом, он понял, в чём дело. Это действительно не были Тошико и Оуэн. Это было то, что они выпустили из Рифта. Оно было внутри них с того дня, как Оуэн заглянул в разлом – он передал это Тош через их первый поцелуй.
А Гвен? Бедняжка Гвен, гормоны, смешанные с беременностью, да ещё и огни могли как-то попасть в неё, ну, или она просто соглашалась на всё, что предлагали другие, потому что так ей было легче.
Нет, это явно не Гвен. Что-то большее.
Так что Йанто связался в Рисом и объяснил ситуацию. Рис согласился. Он всегда не особенно любил Джека, но уважал его. И знал, насколько сильной была связь между его женой и капитаном. Гвен бы ни за что не одобрила такое обращение с другом.
Так что Свет тоже как-то проник в неё.
Йанто снова вернулся в ХАБ. Последний шанс. Они говорили о том, чего достигли и какой эффект оказали на население Британии. Пропасть между богатыми и бедными никогда не была настолько огромной. Их Империя была построена на устаревших традициях общества. Мы и они.
Тошико сказала, что это обязательно изменится, придёт в норму. Гвен пыталась урезонить его, говоря, что всё ещё была другом Йанто, но, не смотря на это, она согласна, что Торчвуд помогал миру.
Последним отчаянным действием Йанто стал рассказ о Свете и Тьме. О том, что его старые друзья находятся под контролем.
И Тошико уничтожила будущее.
Уничтожила ХАБ.
Новый Институт Торчвуд был построен в самом сердце Кардиффа, в центре Рифта – массивный офисный комплекс, где когда-то стоял замок, историю уничтожили за пару дней.
После они перенесли туда манипулятор разлома, всю водяную башню полностью, и Джека, заключённого в своей стеклянной тюрьме. Запертый, неподвижный и высасываемый по частям. ХАБ был уничтожен вместе со всем содержимым, чтобы закрыть доступ к прошлому. Подвалы, морг, камеры, собранная за столетия информация – всё потерянно навсегда. Потому что это был новый Торчвуд, ярко горящий на погребальном костре старого.
И Йанто сбежал, потому что знал, что не выживет в этом сумасшествии.
Последнее, что он видел пред уходом из ХАБа – свет. Мерцающие огни в воздухе, танцующие друг с другом. Или сражающиеся. Белый Свет и чёрный Свет.
Неделями Йанто строил планы. Единственный путь всё исправить – стать всем тем, что ненавидел. Он должен был думать, как враг, поступать, как враг, Йанто Джоунс должен стать как Тошико и Оуэн. Как световые существа, которые владели ими.
Он должен убить своих старых друзей и свергнуть Империю Торчвуда.
У них заняло меньше года, чтобы овладеть миром. У него займет меньше двух минут, чтобы всё это сломать.
Рис Уильямс позвонил ему. Гвен отправилась в больницу. Это было единственным условием Риса. Он смог предоставить Йанто планы правительства, которое сейчас было марионетками в чужих руках. Он знал, как можно попасть в город незамеченным в тот день. Йанто усвоил информацию и дал обещание, что с Гвен и ребёнком ничего не случится. И надеялся, что сможет его сдержать.
И вот он смотрит, как Тошико заканчивает своё обращение к толпе. Оуэн рядом с ней. Он смотрит, как они входят в здание Торчвуда.
Вооруженный до зубов, Йанто ворвался за ними внутрь.
Для него всё происходящее было странной замедленной съёмкой. Тот момент, когда он увидел водяную башню в атриуме и стеклянную панель на полу возле неё. Йанто бросился вперёд, чтобы последний раз взглянуть на Джека.
Его Джека.
В ловушке вечной агонии, принуждённый разрушать мир, который он столько лет защищал. Любил. И лишённый шанса снова попасть домой, просто вернуться и вновь помочь Земле.
Йанто выстрелил сразу после того, как увидел тело Джека, закричав от злости, смутно уверенный, что смог убить Оуэна.
На самом деле он почти не ощутил боли от множества пуль, разорвавших его тело, все мысли были направлены на то, как добраться до Джека.
И каким-то образом, умирая, Йанто должен разбудить его.
И Джек остановит световых созданий.
Последнее, что видел Йанто – его собственная кровь, забрызгавшая стекло и скрывшая прекрасное лицо Джека от него.
И всё закончилось.
На Бьют Стрит клоунский макияж сам по себе исчезал с лица Йанто, распадясь на вспышки света, которые объединились в горящую звезду и влетели в толпу, но этого никто не заметил.
И Йанто Джоунс пошатнулся, схватившись за фонарный столб для поддержки, вспоминая видение. Он чувствовал своё тело, но пока ещё только наполовину.
Джек.
Любовь к Джеку вернула Йанто назад, и теперь ему нужно найти его. Ему срочно нужно отыскать Джека.
Потому что он понял, что сейчас происходило, увидел борьбу, которая протекала в Кардифе. В Третарри.
Месть за будущее.
Автор Gery Russell
Главы 18-19Восемнадцать.
Это было прекрасное утро. Просто восхитительное. Никто в мире не смог бы поспорить с этим. Солнце светило на голубом небе, покрытом пушистыми белыми облаками, дул лёгкий ветерок, но он не смог помешать людям одеться в лёгкие майки и футболки.
На улицах Третарри толпились мамы с колясками, дети, сидящие на плечах отцов, подростки и группы пенсионеров. Все были взволнованы началом новой жизни на этих причудливых улицах. Многие пришли, держа в руках объявления, которые раздавали по всему городу все прошедшие сутки, на флаерах были прорекламированы клоуны, фокусники, уличные артисты, приглашённые на праздник. К каждой рекламке прилагался купон, позволявший получить предъявителю по банке с напитком для каждого члена семьи (не более 4 человек). Напиток назывался Light Lite и был полезен для детей.
Торжественное открытие было назначено на полдень. Джек прибыл на место уже в 10 утра. Выжидая. Высматривая. Вдруг что-то или кто-то начнёт действовать.
Первым в представлении стал музыкальный автомат, который издавал раздражающие звуки, напоминавшие шарманку. Вскоре появились уличные артисты, хотя Джек не заметил, откуда они пришли. Из домов? Но ни одна дверь не была открыта.
Light Lite. Капитан уже успел взять себе такую банку и выкинуть её. Огни в Рифте прошлой ночью. Грег говорил о Свете и Тьме. Это всё должно быть как-то связано, он был уверен, и все дороги вели в Третарри.
Другая мысль, посетившая Джека прошлой ночью на вершине Стэдиум Хаус, была о том, что Третарри может и не быть случайным местом, полным неприятностей. Джек был рядом… ну, столетия, и это не преувеличение. За свои 150 лет он многое повидал, многое помнил (он, естественно, сделал очень многое, а то, чего так и не сделал, того просто не стоило), и теперь противостоял сам себе, не распознав ловушку, которую мог бы увидеть.
Это была спланированная хитрость – с самого первого раза, когда Джек увидел Третарри в 1902. И каждый раз, когда капитан возвращался, недомогание становилось сильнее, что не казалось странным до сегодняшнего дня, но это всё к чему- то приближало, притягивало сюда. К сегодняшнему дню. Потому что Джек был экспертом и с первого взгляда мог распознать хорошую вечеринку. А эта была чем-то вроде прадедушки для них. И ей нужен хозяин.
Где же Билис Мэйнджер?
И где его команда? Его друзья?
Месть за будущее.
Какая же чертовщина должна случиться в будущем?
Знаете, будущее – очень изменчивая штука. Как и время – то, что, ты уверен, случиться однажды, может быть совсем удалено, когда ты снова попадёшь туда. Как река, текущая туда и обратно, с лёгкими волнами. Обычно очертание большого пруда никогда не меняется, зато детали ряби на воде, её форма и размеры, все их можно изменить простым ударом ладони по поверхности водоема. Или появлением рыбы.
Так что, если его намерено не пускали в Треттари, а что-то становилось могущественнее и сильнее внутри него все эти годы, значит должен настать момент, когда ловушка распахнётся.
И когда это случиться, Джеку позволят попасть внутрь, пройти по улицам.
Капитан огляделся по сторонам. Встроенные в тротуар лампы были включены, хотя была только середина дня. Всё уличное освещение работало. Никого, похоже, не мучила совесть по этому поводу. Даже в каждом окне каждого дома был свет. Но по- прежнему из них никто не выходил, а внутрь никто не входил. Атмосфера праздника была сфокусирована на улице.
Клоун смотрел на Джека. Безучастно уставился на него, но будто на самом деле не видел. Это было подозрительно.
Было что-то странно знакомое в его позе, в наклоненной чуть набок голове, губах под слоем красного нарисованного рта.
Боже, нет.
- Оуэн?
Джек пошёл вперёд по улице по направлению к Третарри, пытаясь игнорировать тошноту, поднимавшуюся внутри него, стараясь побороть её.
Клоуна, который, как думал капитан, был Оуэном, окружила толпа детей. Внезапно он подудел в горн и испарился, провожаемый всплеском смеха и криков довольных детишек.
Джек глубоко вдохнул. Шаг за шагом он продвигался вперед.
Одну ногу вперёд.
Оуэн. Нужно добраться до Оуэна.
Другую ногу вперёд.
Чёрт побери, он чувствовал себе отвратительно, во рту был привкус желчи.
Если Оуэн был здесь, тогда возможно и Тошико, и Гвен, И Йанто тоже.
Ещё шаг.
Йанто!
Молодой человек стоял возле дома номер 6 по Кобург Стрит. Джек мог разглядеть его. Йанто смотрел в другом направлении, так что капитан мог увидеть его только с одной стороны. Сможет ли он поймать его взгляд?
- Йанто! – закричал Джек.
Группа людей повернулись и посмотрели на Джека, а потом на мужчину, которого тот звал, но он не отзывался. Маленькая девочка отделилась от семьи и побежала к Йанто, принявшись дёргать его за рукав. Этого былод остаточно, чтобы заставить молодого человека повернуться к Джеку.
Правая половина его лица была раскрашена под клоуна.
Джеку стало интересно, почему только половина. Оуэн полностью был клоуном (во многих отношениях, подумал Джек). А Йанто всё ещё был в своём костюме. Почему?
И Йанто был в беде, возможно, ему было больно. Этих мыслей оказалось остаточно Джеку, чтобы преодолеть тошноту, недомогание, желчь. Впервые в жизни он смог зайти в Третарри. Джек шёл мимо толпы людей, артистов, всех. Пока не приблизился к Йанто.
Капитан положил руку на его чистую, не закрашенную щёку.
- Йанто?
- Джек?
Джек обернулся. Это был Билис. В дверях дома номер 6 по Кобург стрит.
- Нам нужно поговорить, я думаю. И здесь мы можем это сделать.
Джек нахмурился.
- Внутрь?
Билис пожал плечами.
- Месть за будущее?
И Джек последовал за ним.
На другом конце праздника и улицы, совершенно не замеченный Джеком, Йанто, Оуэном или Билисом, стоял Ирдис Хоппер.
Почему он пришёл? Чем так взбудоражил его Джек, что Ирдис позвонил на работу, притворившись больным, и направился сюда, чтобы посмотреть, на самом ли деле этот район стоит таких переживаний.
Хотя никаких признаков Джека здесь не было.
- Чёртов Торчвуд, - пробормотал он, - мог бы и догадаться.
Человек с белым лицом и в полосатом костюме приблизился к нему. Мим. Он предложил Билису цветок, но валлиец покачал головой и прошёл мимо, слабо улыбаясь.
Молодой человек в костюме стоял перед группой хихикающих девочек-подростков. Он держал колоду карт. Одна из девушек выбрала карту. Человек в костюме перетасовал колоду и засунул в карман, хлопнул в ладоши и указал на окно дома.
Девушки взвизгнули, увидев зависшую в окне карту.
Человек, который всё время молчал, понял палец вверх, снова вытащил колоду и предложил другой девушке выбрать. Она выбрала другую карту. Четвёрку черви. Он показал её всем.
Человек протянул ей чёрный маркер, и девушка написала на карте своё имя. Никки, как заметил Ирдис.
Он снова перетасовал колоду, но на этот раз протянул её Никки, указывая на её сумку. Она положила карты внутрь, фокусник осторожно взял сумку из рук девушки и комично потряс ей. Человек притворился, что смотрит на что-то невидимое, поднимающееся изнутри, все проследили за его взглядом, в итоге уткнувшись в сумку девушки, которая первая выбирала карту.
Молодой человек в костюме указал на неё, после чего девушка распахнула сумку и, естественно, карта была внутри. Четверка черви. С написанным черным маркером именем Никки на ней.
Аплодисменты и крики послышались отовсюду, фокусник поклонился.
Ирдис продолжил свой путь мимо человека на ходулях и женщины- клоуна с ведром в руках, в которое люди опускали монетки. Но сама она не двигалась. Даже не моргала.
Ирдис кинул 50 центов в ведро и пошёл дальше, не заметив, что клоун повернула голову и посмотрела на него. Так же он не увидел, что она опустила ведро на пол, положила руку на свои брюки сзади, будто ожидая нащупать что-то засунутое в них.
Прогуливаясь вниз по Уорф стрит, Ирдис заметил статую в центре одной из прилегающих улиц. Он не помнил такого из планов строительств. Бронзовая, изображающая танцора Кабуки, в кимоно, одна нога подогнута, руки подняты вверх, в ладонях по вееру, голова чуть наклонена и устремлена вверх. Только лёгкая дрожь помогла Ирдису понять, что это был просто раскрашенный человек. Ему всегда было не по себе от живых статуй. Не то чтобы они теряли человечность, переставая двигаться, просто люди, которые получали удовольствие от стояния неподвижно часами, казались ему немного специфическими.
Ирдис рассматривал Кабуки с минуту. Но она так и не пошевелилась снова. Он пожал плечами и отвернулся.
Поэтому он не увидел небольшие шипы, поднявшиеся из каждого изгиба веера. Или как подогнутая нога опустилась на землю. Или как неулыбчивое лицо повернулось в его сторону и впилось в Ирдиса чёрными искрящимися глазами, занеся за спину один из смертоносных вееров, готовясь бросить его как шурикен (прим. Японское оружие)
Ирдис завернул за угол и исчез из вида Кабуки. Она приняла свою обычную позу, шипы исчезли из вееров.
А шарманочная музыка продолжала звучать, смешиваясь со смехом счастливых семей.
Девятнадцать.
Когда всё пошло не так?
Это был вопрос, преследовавший Йанто Джоунса примерно 18 месяцев. Теперь ему казалось, что он знал ответ – это был день, когда он заметил, что Гвен ждала ребёнка.
Они все были в переговорной, и Джек вёл себя, как настоящая задница – ну, даже самая большая из всех задниц. И Оуэн покинул комнату.
Позже тем же вечером Оуэн поговорил с Йанто о Джеке. О ХАБе. О Торчвуде. И о Рифте. Мечты, идеи, планы. Использовать Рифт, чтобы помочь человечеству.
Все эти идеи могли показаться неплохими, но только не на практике.
- Вспомни, что случилось последний раз, когда мы открывали Рифт, - сказал он Оуэну.
Но у доктора был на это ответ.
Что-то внутри Джека, связанное с его бессмертием смогло полностью подпитать Рифт энергией.
- И сегодня днём, всего на секунду, я сделал это. Я получил доступ к Рифту. Заглянул внутрь и понял его потенциал.
- Что ты сделал?
- Ох, да я же закрыл его. Боже, это было всего на секунду, что даже оборудование Тош едва зафиксировало это. Вы все в переговорной вообще не заметили.
Йанто был поражён. Сначала он думал, что Оуэн прикалывается, строит из себя шутника. Но после, в течение вечера, Йанто понял, насколько Оуэн был серьёзен.
Возможно, всё было вызвано несчастным случаем, когда жизнь Оуэна переменилась. Или в тот день, когда Торчвуд собрался вместе, чтобы помочь ему, или были ещё какие-то переломные моменты в его жизни. Казалось, Оуэн всегда смотрел с ними в одну сторону, но что если внутри своей головы он уже давно смотрел в другую? И это привело его ко всему этому. К тому, что он рассказал Йанто, как собирается поиграть с Богом с помощью Джека.
Йанто знал, что Джек ни за что не согласиться.
Он пытался отговорить Оуэна, умолял его. Включить здравый смысл. Обсудить с Джеком. Убедить самого себя отказаться от таких мыслей.
Но Оуэн не собирался делать этого, а в течение их жаркого спора, Йанто понял, чем всё было вызвано.
- У тебя- то всё хорошо. У тебя есть Джек. Гвен и Рис – Боже спаси нас всех – но что есть у меня? Протез вместо руки и никакой Тош.
Йанто засмеялся.
- Тош? Ты можешь получить её, когда пожелаешь. Она сума по тебе сходит.
- Сходила.
- Сходит!
- Сходила! Но сейчас она ищет большего. И я не подхожу.
И Тошико выбрала удачный момент, чтобы войти.
Ну, по крайней мере, сделала своё присутствие видимым. Йанто был уверен, что Тош слышала весь разговор.
Она пересекла ХАБ, направляясь прямо к Оуэну, прижала его к себе и поцеловала. Очень страстно.
- Такого доказательства достаточно, Оуэн? – Спросила Тошико, отстранившись от него. – Я всегда говорила, что мне нужен только ты, твоё сердце, твоя душа.
Йанто кашлянул, привлекая внимание.
- Извините, но мне нужно пойти и кое-что вымыть. Постараюсь не сильно греметь чашками.
И он выбросил дьявольский план Оуэна из головы, радуясь, что Тошико и доктор Харпер смогли, наконец, найти общий язык.
Как получилось, что он не заметил изменений в следующие несколько месяцев? Может, потому что доверял своим коллегам? Своим друзьям? Слишком сильно доверял? Как и Джек. Или потому что не верил, что во всё это можно вовлечь Гвен? Если только Тошико и Оуэн, у них всегда был потенциал, они воровали вещи из сейфов и кабинетов для собственных целей, вещи, прошедшие через Рифт, которые использовались в их эгоистичных планах и стремлениях. Но обычно это были случаи, не причинявшие вреда никому.
Но тогда… они подняли всё на новый уровень, и Гвен оказалась втянута в это. Внеземная технология, способная произвести революции в процессе родов. Быстрый звонок премьер министру, Тош использовала приборы, чтобы изменить голос Оуэна, который по телефону прозвучал как голос Джека. Как далеко они смогли бы зайти, не видя моральных последствий всего?
Во все времена человечество создавало империи вокруг одного или двух людей, которые верили, что несут благо людям, ну, или обманывали сами себя такими мыслями. Запирали свою нравственность, свою совесть. Ведомые тем, что слишком торопились сделать что-то, пока была возможность, прежде чем всё обдумать.
Тош и Оуэн пошли по наклонной с пугающей скоростью.
У каждого из команды был шанс свернуть в неправильную сторону. Но Тош и Оуэн пошли по кругу, в обход всех правильных путей, пересекли все моральные границы, а ведь Йанто никогда не верил, что они способны на такое.
Премьер Министр одобрил раскрытие существование Торчвуда людям, после чего поплатился за это, его уничтожила его же полиция и правительство. Администрация пала в считанные недели, а Торчвуд перенял власть в считанные дни.
Британия двигалась к новому уровню просвещения и промышленного превосходства с помощью внеземных технологий. Китай, СССР и Америка всегда хотели управлять этой игрой, но лидером стала Британия, ну, или быстро расширяющаяся Империя Торчвуда, которая держала в руках всю власть.
Мир на Ближнем Востоке за три недели. Голод в Африке закончился. Ядреное оружие демонтировано. Star Wars спутники списаны. Мир стал безопасным, тихим раем в течение восьми месяцев без потерь.
Кроме одной. Одного человека.
Они предали его. Убили и подсоединили множеством проводов с водяной башней, направляя его жизненную энергию в Рифт, чтобы безопасно открыть его, контролировать, что проходит сквозь него, предсказывать, что могло бы и, как они думали своими скрученными мозгами, помогать миру.
Оуэн недавно выяснил, что Джек никогда больше не сможет стать свободным, отдавать свою бесконечную энергию возвращения к жизни и быть ресурсом для настоящей Торчвудовской силы - стало его ролью.
С помощью Тошико, Оуэн запер Джека, как насекомое в янтаре, в бессознательном состоянии, но живого, навечно подвешенного в криогенном состоянии, питая рифт.
Даже если Гвен когда-то и имела какое-то влияние на Тош и Оуэна (а Йанто в этом сомневался), то когда она почти отошла от дел, у них появилась возможность делать, что пожелают. Окончательная власть – окончательная коррупция. Она ушла из Торчвуда, чтобы родить ребёнка. И тогда существа полностью проникли к ним, разрушая защитные механизмы Тошико.
Свет и Тьма.
Сначала все думали, что они являются просто фрагментами, огнями. Но Оуэн предположил, что они могут быть живыми.
Йанто попробовал снова. После нескольких месяцев он вернулся в ХАБ. Его собственный PDA, который он на всякий случай сохранил, сначала просто засекал жизненную энергию Джека где-то на базе, но потом просто обезумил, когда появились эти существа. Он молил Тошико и Оуэна увидеть, как низко они пали. Но для Оуэна это был шанс внести свой вклад во что-то существенное. Для Тошико, после всех лет пребывания в забытье, издевательствах, затмении, у неё появился шанс выйти на поверхность. Стать взрывом горести и самонадеянности. Все эти годы она была лучше, умнее и идеальнее, чем все остальные. И сейчас Тош могла это доказать.
Тошико Сато и Оуэн Харпер, которых Йанто когда-то знал, ушли навсегда.
Но когда их глаза вдруг засветились пронзительным светом, он понял, в чём дело. Это действительно не были Тошико и Оуэн. Это было то, что они выпустили из Рифта. Оно было внутри них с того дня, как Оуэн заглянул в разлом – он передал это Тош через их первый поцелуй.
А Гвен? Бедняжка Гвен, гормоны, смешанные с беременностью, да ещё и огни могли как-то попасть в неё, ну, или она просто соглашалась на всё, что предлагали другие, потому что так ей было легче.
Нет, это явно не Гвен. Что-то большее.
Так что Йанто связался в Рисом и объяснил ситуацию. Рис согласился. Он всегда не особенно любил Джека, но уважал его. И знал, насколько сильной была связь между его женой и капитаном. Гвен бы ни за что не одобрила такое обращение с другом.
Так что Свет тоже как-то проник в неё.
Йанто снова вернулся в ХАБ. Последний шанс. Они говорили о том, чего достигли и какой эффект оказали на население Британии. Пропасть между богатыми и бедными никогда не была настолько огромной. Их Империя была построена на устаревших традициях общества. Мы и они.
Тошико сказала, что это обязательно изменится, придёт в норму. Гвен пыталась урезонить его, говоря, что всё ещё была другом Йанто, но, не смотря на это, она согласна, что Торчвуд помогал миру.
Последним отчаянным действием Йанто стал рассказ о Свете и Тьме. О том, что его старые друзья находятся под контролем.
И Тошико уничтожила будущее.
Уничтожила ХАБ.
Новый Институт Торчвуд был построен в самом сердце Кардиффа, в центре Рифта – массивный офисный комплекс, где когда-то стоял замок, историю уничтожили за пару дней.
После они перенесли туда манипулятор разлома, всю водяную башню полностью, и Джека, заключённого в своей стеклянной тюрьме. Запертый, неподвижный и высасываемый по частям. ХАБ был уничтожен вместе со всем содержимым, чтобы закрыть доступ к прошлому. Подвалы, морг, камеры, собранная за столетия информация – всё потерянно навсегда. Потому что это был новый Торчвуд, ярко горящий на погребальном костре старого.
И Йанто сбежал, потому что знал, что не выживет в этом сумасшествии.
Последнее, что он видел пред уходом из ХАБа – свет. Мерцающие огни в воздухе, танцующие друг с другом. Или сражающиеся. Белый Свет и чёрный Свет.
Неделями Йанто строил планы. Единственный путь всё исправить – стать всем тем, что ненавидел. Он должен был думать, как враг, поступать, как враг, Йанто Джоунс должен стать как Тошико и Оуэн. Как световые существа, которые владели ими.
Он должен убить своих старых друзей и свергнуть Империю Торчвуда.
У них заняло меньше года, чтобы овладеть миром. У него займет меньше двух минут, чтобы всё это сломать.
Рис Уильямс позвонил ему. Гвен отправилась в больницу. Это было единственным условием Риса. Он смог предоставить Йанто планы правительства, которое сейчас было марионетками в чужих руках. Он знал, как можно попасть в город незамеченным в тот день. Йанто усвоил информацию и дал обещание, что с Гвен и ребёнком ничего не случится. И надеялся, что сможет его сдержать.
И вот он смотрит, как Тошико заканчивает своё обращение к толпе. Оуэн рядом с ней. Он смотрит, как они входят в здание Торчвуда.
Вооруженный до зубов, Йанто ворвался за ними внутрь.
Для него всё происходящее было странной замедленной съёмкой. Тот момент, когда он увидел водяную башню в атриуме и стеклянную панель на полу возле неё. Йанто бросился вперёд, чтобы последний раз взглянуть на Джека.
Его Джека.
В ловушке вечной агонии, принуждённый разрушать мир, который он столько лет защищал. Любил. И лишённый шанса снова попасть домой, просто вернуться и вновь помочь Земле.
Йанто выстрелил сразу после того, как увидел тело Джека, закричав от злости, смутно уверенный, что смог убить Оуэна.
На самом деле он почти не ощутил боли от множества пуль, разорвавших его тело, все мысли были направлены на то, как добраться до Джека.
И каким-то образом, умирая, Йанто должен разбудить его.
И Джек остановит световых созданий.
Последнее, что видел Йанто – его собственная кровь, забрызгавшая стекло и скрывшая прекрасное лицо Джека от него.
И всё закончилось.
На Бьют Стрит клоунский макияж сам по себе исчезал с лица Йанто, распадясь на вспышки света, которые объединились в горящую звезду и влетели в толпу, но этого никто не заметил.
И Йанто Джоунс пошатнулся, схватившись за фонарный столб для поддержки, вспоминая видение. Он чувствовал своё тело, но пока ещё только наполовину.
Джек.
Любовь к Джеку вернула Йанто назад, и теперь ему нужно найти его. Ему срочно нужно отыскать Джека.
Потому что он понял, что сейчас происходило, увидел борьбу, которая протекала в Кардифе. В Третарри.
Месть за будущее.
@темы: novels
-
-
22.11.2010 в 22:18-
-
22.11.2010 в 22:57не за что)
скоро закончу, начну другую.