Джон Харт. Часть 4 (окончание)

[torchwood]

Автор: torchinca
Название: Не Доктор
Персонажи: John Hart, не упоминается Джек Харкнесс, упоминается Доктор
Рейтинг: G
Дискламер: персонажи принадлежат ВВС

Предупреждение: много букв, жестковато

Окончание, действие происходит после событий в рассказе "Ночная вылазка":

тыц

www.diary.ru/~torchwood/p97808021.htm



Харрас, подземелье храма Орхом

Ананта возлежала на своем уютном ложе, укрытом белым пушистым мехом. Ее сознание полурасслабленно двигалось от разума к разуму людишек планеты, вот уже полтора тысячелетия составлявших ее рой. Она как четки перебирала их мысли и эмоции, транслировавшиеся непосредственно к ней через маленькие голубые кристаллы, вживлявшиеся всем и каждому здесь при рождении.

Прошло то время, когда Ананте приходилось лично колоть сопротивляющуюся биомассу хвостом, внедряя в спинной мозг глупых приматов выращенную в недрах ее царственного организма монокристаллическую структуру. С ее стороны это был настоящий дар, позволяющий таким примитивным существам возвыситься и слиться с ней в единое целое. Делить с ней свои чувства и эмоции. Хотя, какие там эмоции… Сотни поколений, привыкших к безоговорочному подчинению, наложили свой отпечаток на каждую особь в этом искусственном рае, созданном с единственной целью – обслуживать ее, королеву-мать, высшее существо. Покорность вытеснила из их мозгов малейший проблеск интереса к окружающей действительности. Тупое выполнение своих ежедневных обязанностей – вот и все, на что могла сегодня рассчитывать повелительница харрасского роя.

Ананте было скучно. Даже члены Высшего совета планеты, специально выведенные в селекционных экспериментах, чтобы присматривать за порядком в колонии и предлагать оригинальные идеи, продуцировали только вторичный мусор. Последняя стоящая мысль поступила от совета лет сто назад, когда срочно понадобилось решать проблему с низкой рождаемостью. Тогда молодой Гай предложил использовать в «День соития» трилозинид, гениальную разработку инопланетных пришельцев.

Королева выгнула спину и томно потянулась, трещотки хвоста тихо завибрировали. Молоденький Гай был хорош. Стройный, поджарый, неутомимый. Как жаль, что ей пришлось очень скоро выпить его до дна. Выяснилось, что молодой человек был слишком любознательным и мог стать источником неприятностей.

Она вздохнула. Люди оказались отвратительно неподходящим материалом для формирования роя. Слишком изнеженные и мягкие тела вмещали кучу противоречивых желаний и устремлений. А короткий срок жизни и врожденная лень делала человеческие поселения на Харрасе абсолютно нежизнеспособными. Так что ее вмешательство 1500 лет назад в их существование, можно рассматривать как настоящее благодеяние. Ананта предпочитала не вспоминать о том, что когда первые корабли колонистов прибыли на планету, она уже почти умирала, и что у нее просто не было иного выбора, как использовать для формирования роя этих мягкотелых существ с завышенной самооценкой, не способных подняться до высот истинного слияния. И как же они отблагодарили ее? Подумать только, теперь эти слизняки даже отказываются размножаться без помощи химии!

Ананта взглянула на свое отражение в огромном отполированном до блеска бронзовом зеркале. Ее великолепный панцирь уже не лучился мягким теплым светом, а тускло поблескивал серебром – явный признак того, что ей снова пришла пора слегка подкрепиться. Длинным суставчатым пальцем она нажала скрытую кнопку на панели справа. Послышался легкий скрип, и откуда-то сверху заскользила, покачиваясь, большая шарообразная клетка, сплетенная из золоченых прутьев. В ней, скорчившись в самой неправдоподобной позе, лежало тело молодого мужчины с коротко стриженными светлыми волосами. Лицо его было бледным и изможденным, замутненный взгляд полуоткрытых глаз не выражал абсолютно ничего. Казалось, разум покинул эту малопригодную для жизни оболочку и витал где-то очень далеко отсюда.

Приблизив изящную тетроидную голову к прутьям клетки, Ананта с любопытством рассматривала предмет своих недавних развлечений. Похоже, сегодня все закончится, мальчик уже почти пуст. Она задумчиво провела лапой по золотистому металлу, потыкала когтем в голое плечо, звонко защелкала челюстями, привлекая к себе внимание. Пленник застонал и попытался свернуться в тугой клубок. У него, однако, ничего не вышло. Королева Харраса поднялась во весь свой трехметровый рост, вступила в круг, нарисованный ярко-оранжевой краской прямо на каменных плитах, широко раскинула лапы в стороны и запела. Низкий звук на грани слышимости человеческого уха разлился по пещере, отражаясь от стен, пола и потолка, резонируя и усиливаясь. Захваченное этим мощным звуком, тело пленника затряслось мелкой дрожью, медленно распрямилось и застыло. Теперь он стоял, ухватившись за прутья руками и плотно упершись в изогнутый пол клетки ногами. Голова его медленно раскачивалась из стороны в сторону, следуя тягучей гипнопесне Ананты, ярко-синие глаза переполняли восторг и страсть.

Песня продолжала вибрировать, воздух становился все гуще, наконец, когда тело в клетке уже готово было разорваться пополам от напряжения, раздался сухой щелчок, пластинки панциря на брюхе королевы разошлись и оттуда взметнулся пучок извивающихся светящихся щупалец. Они словно играли с завороженным человеком, прикасались, ласкали, скользили по коже, гладили по волосам, оставляя на всем слабый люминесцентный след. Все это доставляло Ананте особое наслаждение. Она готовилась запустить свои яркие псевдоподии прямо в солнечное сплетение пленника, чтобы окончательно осушить его и без того почти пустой источник жизненной энергии. Это была самая чистая и изысканная пища во вселенной.

– Гурманствуем, ваше величество? – раздался тихий ехидный голос откуда-то сбоку.

От неожиданности Ананта запнулась, прервав священную песнь. Щупальца ее вдруг обвисли и с резким свистом втянулись в брюхо, панцирь закрылся. Человек в клетке, не поддерживаемый больше гипнотическим трансом, тихо осел на пол. Королева медленно повернула голову и оторопела. На ее великолепной кровати, на чудном белоснежном меховом покрывале развалился какой-то наглец в красном доломане и грязных походных ботинках. Его губы кривила нахальная усмешка, а в руке поблескивал маленький серебристый приборчик, назначение которого королеве было не известно.

С высоты своего огромного роста Ананта внимательно наблюдала за движениями этого странного субъекта, осмелившегося бросить вызов ее величию. Тот легко вскочил с мехового ложа и двинулся в сторону висящей в полутора метрах над землей клетке, благоразумно обходя монументальную королеву по широкой кривой и не спуская с нее глаз.

– Кто ты?! – разнесся по пещере утробный рык, из которого только опытное ухо агентов времени или палеоксенолингвистов могло с трудом вычленить смысл.
– Интересный вопрос. Кто я? – засмеялся человек в красном доломане, ощупывая одной рукой металлические прутья и пытаясь разобраться в конструкции. – Харт, Джон Харт к вашим услугам мадам. Проклятый вами и вашим Советом аферист, не так давно надувший вас с трилозинидом, и по странному стечению обстоятельств друг вот этого молодого человека, которого вы так нелюбезно пытались сожрать.

Из клетки донеслось невнятное бормотание, перешедшее в тихий стон. Харт в конце концов обнаружил нужный рычаг и надавил на него. Тоби МакИчерн рухнул на каменный пол к ногам Джона, продолжавшего удерживать Ананту в поле зрения.

– Ты как там, жив еще? – тихо произнес Харт, присаживаясь и осторожно дотрагиваясь до холодной руки Тоби. Тот почти не реагировал ни на прикосновения, ни на слова, только всхлипывал и дрожал. Джон мягко погладил напарника по волосам и помог ему подняться. Тоби намертво вцепился в доломан Харта, встал покачиваясь. По мере того, как рассеивалось гипнотическое влияние песни, глаза его постепенно прояснялись. Наконец в глубине сознания измученного офицера-инспектора родилась слабая мысль – маленькая робкая искорка, мерцающая во мраке тотальной безнадежности.
– Джон, – выдохнул он, не веря своим глазам, – ты все-таки пришел за мной…
– Тише, малыш, тише… нам еще предстоит убраться отсюда. Соберись, – Харту теперь приходилось делить внимание между двумя объектами, и это ослабляло его позицию. Он сунул руку в карман и извлек оттуда парочку миниатюрных вакуумных наушников. – Надевай, быстро, – скомандовал он, и Тоби послушно кивнул. Как хорошо было довериться Джону и ни о чем больше не думать. Глаза его сияли, когда он пристраивал маленькие круглые подушечки в уши.

Ананта ощутила сильнейший всплеск эмоций со стороны молодого пленника, ярких, как золотой сверкающий дождь. Подобной интенсивности ей ни разу не удавалось добиться от мягкотелых людишек, даже в самые лучшие времена. А тут измочаленное полудохлое существо, которому и жить-то осталось минут пять от силы, изливает потоки чистейшей энергии на наглеца, не способного ни увидеть, ни почувствовать всю красоту этого излучения. Да как они смеют?!

Острый укол зависти заставил королеву взреветь, призывая к себе охрану. «Схватить их», – мысленно приказала она вбежавшим на ее зов четверым гвардейцам внутренних покоев. Те повернулись к напарникам, застывшим у раскрытой клетки, и, не раздумывая, совершенно беззвучно бросились на них. Было в этой быстроте и молчаливости что-то пугающее, словно на Джона и Тоби надвигались бездушные автоматы.

Измученный МакИчерн дернулся и наверняка бы упал, если бы Харт не успел ухватить его за плечо и крепко прижать к себе одной рукой, одновременно нажимая на кнопку своего таинственного приборчика. Тот взвыл резко и неприятно, на пределе ультразвукового диапазона, взрывая барабанные перепонки. Охранники схватились за головы, и рухнули, как подкошенные, у ног своих потенциальных жертв. Сама же королева лихорадочно трясла своим мощным хвостом, словно пыталась что-то сбросить с него.

Джон выключил прибор – Ананта застыла на месте, недоумевая.

– Теперь можем поговорить, леди, – заявил Харт, поигрывая ультразвуковым излучателем. – Вот эти, – он ткнул носком ботинка в ближайшее тело, – уже выбыли из рядов ваших поклонников. Поэтому либо мы договариваемся, либо я устрою здесь такую демилитаризованную зону, что вы еще долго не сможете восстановить свой очаровательный хвостик.
– Гнусное отродье! – взорвалась королева диким криком. – Я тебя уничтожу во имя свое!

Хвост ее снова начал выплясывать и вращаться.

– Эй, дамочка, полегче, – Харт поднял излучатель повыше, демонстрируя его собеседнице. Та слегка осадила назад, и застыла, пытаясь собраться с мыслями. В конце концов, ничего не случится, если она позволит высказаться этому обреченному на жесточайшую смерть человечишке.
– Говори, мертвец, что тебе нужно. Будем считать это твоим последним желанием.

Джон пожал плечами и выдал свою самую обольстительную улыбку, которая, впрочем, пропала впустую. Ананте было не до галантных ухаживаний.

– Думаю, мы сможем поладить. Вам ведь нужен трилозинид? До ваших разгульных празднеств осталось всего ничего. Быстро достать его вы не сможете – это как пить дать, а у меня имеется приличный запас исключительного качества, – он подмигнул трехметровой членистоногой даме. – Мои условия: я отдаю таблетки – весь контейнер, а вы мирно отпускаете нас домой.

Взметнувшийся могучий хвост, нацеленный в самое сердце дерзкого капитана, вдруг застыл на полпути к цели. Трилозинид… Он нужен колонии, как воздух. Да, что там колония, он нужен, прежде всего, ей – Ананте, которая без своих послушных рабов, в конечном итоге, обречена на смерть. Королева харрасского роя приблизила свою тетроидную голову к лицу Харта, пристально вглядываясь в него, как в магический хрустальный шар. Джон стоял неподвижно, нежно поглаживая пальцем кнопку излучателя. Рядом стоял, подрагивая, изможденный, но уже почти счастливый Тоби МакИчерн.

Наконец Ананта вздохнула, щелкнула челюстями возле самого носа бывшего агента времени, сделала шаг назад и прогрохотала: «Ты получаешь свой шанс, человечек»!

***

– Джон, – позвал Тоби капитана, деловито склонившегося над пультом управления, задавая своему скутеру нужный курс. Харт оторвался от кнопок и переключателей, вопросительно глядя на приятеля. Мальчишка был все еще бледен, но врожденная жизнерадостность юного офицера - неплохое лекарство от пережитого ужаса. – Думаешь, мы выбрались? Она не станет нам мстить?

Джон криво усмехнулся и, запустив автопилот, приблизился к лежащему на койке пареньку. Тот потеснился, освобождая другу место рядом с собой.

– Она не сможет, – взгляд капитана на мгновение стал колючим. Тоби удивленно приподнял брови. – Эта тварь больше никому не сможет мстить, – Джон посмотрел на свой браслет-манипулятор. – Думаю, минут двадцать назад ее разнесло на молекулы вместе с пещерой.
– Ты убил ее? Но как ты мог?! Мы же заключили сделку!
– А ты желал бы вернуться в ее объятья, чуть-чуть подпитать мадам своей сексуальной энергией? – насмешливо произнес Харт, беря в обе руки возмущенное лицо партнера и целуя его прямо в губы. – Если тебе приспичило заняться альтруизмом, мне кажется, здесь есть более достойный объект. – Тоби вспыхнул и отвел взгляд от бесстыдной ухмылки Джона.
– Но вместе с ней, наверное, погибла куча народа.
– Эта куча народа не задумываясь выпустила бы нам обоим кишки по приказу твоей дамы сердца.
– Они же не виноваты, – голос Тоби дрожал. – Мы могли бы попытаться их спасти, наладить управление колонией, пока на планету не прибудут комиссары сектора. А так, одни погибли в пещере, другие остались без поводыря. Как они смогут выжить?

Джон протянул руку, погладил светлые волосы своего приятеля, пробежал пальцами по щеке, губам, шее. Тоби оборвал свою обличительную речь на полуслове и потянулся было к своему обожаемому капитану, когда услышал голос, жесткий и острый, как сталь:

«Я не спасаю планеты, мой мальчик. Я - не Доктор».