[torchwood]

Название: Мы... встречаемся?
Пэйринг: Джек Харкнесс / Йанто Джонс, упоминаются Гвен Купер, Тошико Сато, Оуэн Харпер, Рис Уильямс, Лиза Халлет
Рейтинг: PG-13

Часть первая. "Мы... встречаемся?":
www.diary.ru/~torchwood/p114364703.htm#more1
Часть вторая. "Я должен тебе танец...":

Внятного ответа на поставленный в тот день вопрос Джек так и не дождался, потому что Йанто был застигнут врасплох и нашел в себе силы только негромко отшутиться и, выдавив пару слов на прощание, поспешить к себе. Уже дома, приняв освежающий не только тело, но и мысли прохладный душ, он мысленно выругал себя за глупость. Как мог он поступить так необдуманно, как мальчишка, буквально сбежать от серьёзного разговора, пусть и начавшегося в полушутливой форме? На тот момент для Йанто Джонса ответить «да» было бы предательством, скорее всего, самого себя, преступлением собственных принципов. Ведь признаться самому себе в том, что испытываешь чувства к мужчине, который на твоих же глазах выстрелил в твою любимую девушку, являлось бы равносильным признанию собственной низости, даже продажности, осквернением памяти погибшей Лизы.

Шли дни, недели. Месяца. Отрицать взаимное притяжение двух мужчин друг к другу было бы уже неуместно, даже смешно. К этому разговору ни Джек, ни кто-то из сотрудников Торчвуда никогда больше не возвращались, так как всё и так было слишком очевидным. Хотя романом это назвать всё же было нельзя, Йанто это понимал. Как и видел симпатию, возникшую между Джеком и Гвен, этой простушкой, которая бывает неадекватной и временами просто неуправляемой! Но Йанто Джонс был слишком хорошо воспитан, чтобы возненавидеть Гвен только за то, что что-то в ней настолько нравилось Капитану, что он готов был простить ей все её проступки. Однако и это наблюдение нельзя было назвать объективным или справедливым. Джек ведь, например, ничего не сделал тому же Оуэну, который «отличился», заказывая пиццу на имя «Торчвуд», и он выразил понимание и участие Тош, которая не только приняла кулон Мэри, помогающий читать мысли, но и провела её на базу, поставив под угрозу своих коллег. Но ревность страстной по своей природе натуры Йанто, так удачно маскирующаяся под безупречной, на все пуговицы застёгнутой маской ледяного спокойствия, воспринимала эти проявления великодушия Харкнесса, как должное, а вот любой лишний взгляд между мисс Купер и Капитаном отдавался тупой ноющей болью в его груди.

Но потом настал день, когда мисс Купер стала миссис, определившись, наконец, и став законной женой Риса Уильямса. Этот день запомнился Джонсу не только изматывающей беготнёй за инопланетным существом, выбравшим Гвен в качестве своеобразного «инкубатора» в свадебном платье, которое, кстати, подбирал для девушки сам Йанто, не только ролью «Свадебной Феи» после церемонии, но и романтическим танцем, который Джек подарил ему. Точнее, этот танец Йанто взял сам, практически силой, решительно встряв между танцующими Джеком и Гвен. Заняв её место, Йанто старался сосредоточиться только на собственных ощущениях, а не анализировать сложившуюся ситуацию. Плевать на то, что Джек первый подошёл к Гвен и пригласил её на танец, плевать даже на то, что во время танца он не смотрит на партнёра и думает о чём-то своём. Единственное, что имеет значение сейчас, это то, как соприкасаются их тела, как бьётся сердце в груди Джека, как раз напротив его груди. Щека Йанто легонько касается щеки Джека, он опускает ресницы и шумно выдыхает, чувствуя, как напряглись мышцы на скулах Харкнесса, когда губы его тронула неопределенная ухмылка. Но то, как нежно Джек обхватывает пальцы Йанто на протяжении всей мелодии, которую они танцуют вместе, говорит уже о многом. Какие всё-таки разные у них кисти рук… Говорят, что именно они, как и глаза, способны выдать настоящий возраст обладателя. Руки Джека большие, с широкими ладонями и чёткими прожилками вен, пальцы худые, гибкие, с ярко выраженными костяшками и крупными плоскими ногтями. В такой руке кисть Йанто кажется абсурдно миниатюрной, очень юной и обманчиво хрупкой. И Йанто на самом деле боялся даже шевельнуть кончиками пальцев, чтобы не спугнуть нежность, которая почти физически ощущалась в воздухе, пока они медленно двигались, следуя какой-то внутренней мелодии, ритму, слышному только им двоим. Джонс даже позволил себе быть пассивным, хотя всегда опасался этого проявления, в чём боялся признаться даже самому себе. Ведь Йанто не был геем, ничего женственного в собственном поведении он допустить бы не посмел, но пусть сегодня Джек ведёт в танце, пусть касается так же нежно. Пусть.

После торжественной части все, включая Йанто, разъехались по домам, но Джонс понял, что меньше всего хочет находиться один в своей квартире, почти сразу, как переступил её порог. Не раздумывая, он поехал в Хаб, не позаботившись о том, чтобы позвонить Джеку и предупредить, что сейчас заявится, даже не допуская мысли о том, что Джек может находиться не на базе, а в каком-то баре, возможно, даже не в одиночестве. То, что Капитан находится в Хабе, Йанто понял ещё в дверях, чувствуя неуловимый аромат Джека, именно не аромат его парфюма, а Джека самого. На пороге, за большой железной механической дверью, он увидел россыпь мелких частичек свадебного конфетти. Тайная сентиментальная черта Джека, о которой Йанто не догадывался? Улыбнувшись, Йанто последовал к кабинету мужчины, который совершенно забылся, разглядывая старую, пожелтевшую от времени фотографию: Джек Харкнесс сидит на стуле, сложив руки на коленях, а рядом с ним стоит женщина в свадебном одеянии, одна рука которой, затянутая белоснежной перчаткой, держит букет, а другая лежит на плече Капитана. Свадебная фотография. Джек поспешно прячет её на место, когда слышит звук приближающихся шагов. Знакомых шагов.

-Я думал, ты уже отсыпаешься, - улыбается Джек, как ни в чём не бывало. – Говорят, роль Свадебной Феи утомляет.
-Я был дома, не спится. И до утра осталось не так много времени, - пожал плечами Йанто. – Всё равно на работу вставать через пару часов.
-При этом ты прекрасно знаешь, что я освободил всех от работы, - Джек поднялся из-за стола, присел на его краешек, отодвинув немного папку.
-Знаю, - коротко ответил Йанто.
-Я ведь кое-что должен тебе… - начал Джек после непродолжительной паузы, подошел вплотную к молодому мужчине.

Сердце Йанто бешено забилось в груди, как он, должно быть, глупо выглядит сейчас. Приехал без приглашения, да ещё после этого клеймящего танца, когда он одним только видом пытался доказать: «Джек – мой». Хотелось извиниться, развернуться и уехать домой… Но все мысли теряют способность чёткого формирования в голове всё ещё такого молодого валлийца, когда Джек ловко вытаскивает цветок из бутоньерки пиджака Йанто, бережно кладёт его на стол, где незадолго до этого покоилась его свадебная фотография.
-Я должен тебе танец, - продолжает, не дожидаясь ответа, Джек, опускает ладони на плечи Джонса, с легким шорохом сбрасывая идеально отглаженный пиджак на пол, оставляя его в розоватого оттенка рубашке.
И они танцуют. Это второй общий танец в их жизни – первый произошёл несколькими часами ранее. И это так похоже на что-то интимное, что всё чаще происходило между ними в тишине пустого Хаба, когда все остальные сотрудники уезжали домой. Бедра, тесно прижимающиеся к бедрам, шумное дыхание, прикосновения пальцев к плечам, к шее… Всё скрепляется поцелуем, как замком. Но это не секс, а что-то, что гораздо лучше секса. Гораздо интимнее и больше.
Да, Джек. Мы встречаемся…