Нереальный, но как живой! (с)
Название - *За человеком* Джон Харт
Жанр - не знаю даже какой
Рейтинг - не определим
Герои - Джон Харт, намек на Джека Харкнесса
Права принадлежат ВВС, но идея опять же моя.
читать дальшеОн был героем, я бродягой,
Он - полубог, я - полузверь,
Но с одинаковой отвагой,
Стучим мы в запертую Дверь.
(с) Н. Гумилев
Я прихожу и стучусь в дверь. Она заперта, заперта только для меня, остальные, входят и выходят, когда им заблагорассудится. Запертая Дверь его сердца.
Кто он для меня? Кто он? Что я? Ищу ли я ответов? Нужны ли они мне, на самом деле?
Смятые простыни, одеяло на полу, около постели нелепый железный столик, гибрид прикроватной тумбочки и журнального стола. Объедки, бутылка виски. Острый, пряный запах. Темнота за окнами, тьма и тяжесть в душе. Клубится, облепляет, поглащает запахи и звуки. Тьма пожирает нас, наше прошлое. Уже пожрала...
Я прихожу, что бы не дать ему забыть и забыться в себе. Точно зная, что нет прямых дорог, хоть он и верит в это. Все дороги петляя приводят нас к тому, от чего мы ушли.
Кто-то сказал мне, что это оттого, что у человека одна нога немного короче другой. В результате, мы всю жизнь идем по кругу. Хотим уйти и ... возвращаемся.
В одну реку нельзя войти дважды? А что если реки тоже текут по кругу?
Грязь доходного дома. Опьянение. Легкое, почти незаметное. Дурманит, заставляет видеть мир слегка расплывчато. Губы распухли, во рту сухо. Солнце. Стук каблучков по мощеной булыжником улице. Незнакомые цветы в вазонах у входов в магазинчики.
Теперь я знаю, ты не можешь умереть. Ты всегда так боялся смерти, а теперь умереть не можешь. Может быть желания сбываются? Каково это, когда сбываются желания? Тебе нравится бессмертие?
Я смерти не боюсь, никогда не боялся её, разве что чужой, ну и еще болезни, немощи и, пожалуй, старости. Но врядли мне удастся до старости дожить. Вот ведь парадокс, бояться того, что нам в принципе не грозит.
Туман, моросящий дождь, каналы. Гостиница. Номер с низким, выкрашенным в желтый цвет потолком. Оружие на полу. Бельевая веревка, рваные старые простыни. Пружины выпирают.
Под окнами голоса, смех. Парень катит по набережной, вдоль канала, *овощную* тележку. В тележке сидит девушка, дрыгает ногами. Говорят, смеются.
Тепло.
Ты хочешь быть героем, хочешь защитить всех и спасти. Ты хочешь любить и быть любимым. Что такое любовь и героизм, на фоне вечности? Героев забудут, а любовь... превратится в проституцию. Скольких ты сможешь *защитить* и *полюбить* за свою вечность? Что ты будешь делать, когда тебе надоест и это? Чем займешься?
Мне все быстро надоедает, я не отличаюсь твоим фанатичным упорством. Но я точно знаю, мне никогда не надоест жить. И никакая реабилитация мне в этом не поможет.
Трава. Влажная, высокая и пахнет... травой. Смятая трава. Смятая шинель. Смятая одежда. Во рту горчит и голова кружится. Уже не опьянение и еще не похмелье. Уже не лето, но еще не осень. Что-то хрустит и попискивает в темноте. Сыро и жарко.
Ты смотришь свысока и обвиняешь меня в гордыне, как в ереси. Ну и во многом еще обвиняешь. Ты хорошо умеешь обвинять, профессионально. И судить - не хуже, ну а еще, по слухам, ты неплохой палач. Я не буду спрашивать, кто дал тебе право на это, сам не без греха. Но мне интересно, кого ты казнишь последним. Меня? Себя? За что?
Я не пытаюсь тебя осуждать, но все же надеюсь, что однажды вечность научит тебя... прощать. Как научила уже меня. Другие уроки, ни мне, ни тебе все равно в прок не пойдут.
Снова трещинки на пересохших губах. Запах, ощущение тепла. Наступит ночь и губы вновь станут влажными и мягкими. Тело станет гибким и податливым. Может быть.
Подоконник в номере покрыт пылью и цветочной пыльцой. Она здесь везде. Только разве пыльца бывает красной?
Однажды я умру. Скорее всего меня убьют. Может даже это сделаешь ты. Может, кто-то другой. Если бы я выбирал день своей смерти, то предпочел бы, чтоб это было зимой. Холодным бесснежным днем. Не хочу облегчать жизнь своим убийцам, пусть пряча труп подолбятся в твердую мерзлую землю. Даже после моей смерти пусть знают, во что я им обошелся. Не считая каких-нибудь милых прощальных подарков, а уж я постараюсь, что бы они были.
А пока...
Земля мягкая и день солнечный. У лопаты шершавый черенок, будут занозы. Занозы в ладонях и занозой в сердце твой понимающий, прощающий взгляд. Твоя уверенность. Ты научился прощать. Комья земли летят тебе в лицо.
Прощу ли я себя когда-нибудь?
Жжение, нетерпение. Закат. Ярко-красный, ослепительный. Где-то играет музыка. Может, в кафе напротив мотеля, может, дальше в парке. На воротнике рубахи пятнышки крови. Запах пота. Несвежие простыни, горячие, жесткие, шершавые. Царапают тело.
Дверь приоткрывается, а за дверью... Мне все равно, что за дверью, я любую пустоту способен заполнить собой. Пусть даже для этого будет нужен взрыв, который уничтожит и меня самого. Он уничтожит и пустоту. Вспышка света для тебя.
Дверь во мне открывается, распахивается навстречу. Что у меня внутри? В моей душе?
Там полигон, полигон для твоих прошлых экспериментов. Посмотри напоследок. Вспышка света. Яркая, ярче солнца. Спасательный круг для тебя, что-то, что бы ты удержался на плаву.
Теперь ты знаешь, что там, дальше, не только холод и мрак. Надо просто не бояться, не отступать назад, а сделать еще один маленький шажок. Вперед. И ты у цели.
Но этого еще нет, только будет. Не знаю когда.
Запах гари. Не иначе, местные подростки подожгли мусорные баки. Потрясающий аромат. Плевать.
Простыни скручены в комок. Душно. Напряжение. Ощущение по позвоночнику вниз, как от удара током.
Чувство тепла. Расстояние от плеча до плеча, не более сантиметра.
Нестерпимо...
Человек стучится в дверь. За человеком стоит его прошлое...
Жанр - не знаю даже какой
Рейтинг - не определим
Герои - Джон Харт, намек на Джека Харкнесса
Права принадлежат ВВС, но идея опять же моя.
читать дальшеОн был героем, я бродягой,
Он - полубог, я - полузверь,
Но с одинаковой отвагой,
Стучим мы в запертую Дверь.
(с) Н. Гумилев
Я прихожу и стучусь в дверь. Она заперта, заперта только для меня, остальные, входят и выходят, когда им заблагорассудится. Запертая Дверь его сердца.
Кто он для меня? Кто он? Что я? Ищу ли я ответов? Нужны ли они мне, на самом деле?
Смятые простыни, одеяло на полу, около постели нелепый железный столик, гибрид прикроватной тумбочки и журнального стола. Объедки, бутылка виски. Острый, пряный запах. Темнота за окнами, тьма и тяжесть в душе. Клубится, облепляет, поглащает запахи и звуки. Тьма пожирает нас, наше прошлое. Уже пожрала...
Я прихожу, что бы не дать ему забыть и забыться в себе. Точно зная, что нет прямых дорог, хоть он и верит в это. Все дороги петляя приводят нас к тому, от чего мы ушли.
Кто-то сказал мне, что это оттого, что у человека одна нога немного короче другой. В результате, мы всю жизнь идем по кругу. Хотим уйти и ... возвращаемся.
В одну реку нельзя войти дважды? А что если реки тоже текут по кругу?
Грязь доходного дома. Опьянение. Легкое, почти незаметное. Дурманит, заставляет видеть мир слегка расплывчато. Губы распухли, во рту сухо. Солнце. Стук каблучков по мощеной булыжником улице. Незнакомые цветы в вазонах у входов в магазинчики.
Теперь я знаю, ты не можешь умереть. Ты всегда так боялся смерти, а теперь умереть не можешь. Может быть желания сбываются? Каково это, когда сбываются желания? Тебе нравится бессмертие?
Я смерти не боюсь, никогда не боялся её, разве что чужой, ну и еще болезни, немощи и, пожалуй, старости. Но врядли мне удастся до старости дожить. Вот ведь парадокс, бояться того, что нам в принципе не грозит.
Туман, моросящий дождь, каналы. Гостиница. Номер с низким, выкрашенным в желтый цвет потолком. Оружие на полу. Бельевая веревка, рваные старые простыни. Пружины выпирают.
Под окнами голоса, смех. Парень катит по набережной, вдоль канала, *овощную* тележку. В тележке сидит девушка, дрыгает ногами. Говорят, смеются.
Тепло.
Ты хочешь быть героем, хочешь защитить всех и спасти. Ты хочешь любить и быть любимым. Что такое любовь и героизм, на фоне вечности? Героев забудут, а любовь... превратится в проституцию. Скольких ты сможешь *защитить* и *полюбить* за свою вечность? Что ты будешь делать, когда тебе надоест и это? Чем займешься?
Мне все быстро надоедает, я не отличаюсь твоим фанатичным упорством. Но я точно знаю, мне никогда не надоест жить. И никакая реабилитация мне в этом не поможет.
Трава. Влажная, высокая и пахнет... травой. Смятая трава. Смятая шинель. Смятая одежда. Во рту горчит и голова кружится. Уже не опьянение и еще не похмелье. Уже не лето, но еще не осень. Что-то хрустит и попискивает в темноте. Сыро и жарко.
Ты смотришь свысока и обвиняешь меня в гордыне, как в ереси. Ну и во многом еще обвиняешь. Ты хорошо умеешь обвинять, профессионально. И судить - не хуже, ну а еще, по слухам, ты неплохой палач. Я не буду спрашивать, кто дал тебе право на это, сам не без греха. Но мне интересно, кого ты казнишь последним. Меня? Себя? За что?
Я не пытаюсь тебя осуждать, но все же надеюсь, что однажды вечность научит тебя... прощать. Как научила уже меня. Другие уроки, ни мне, ни тебе все равно в прок не пойдут.
Снова трещинки на пересохших губах. Запах, ощущение тепла. Наступит ночь и губы вновь станут влажными и мягкими. Тело станет гибким и податливым. Может быть.
Подоконник в номере покрыт пылью и цветочной пыльцой. Она здесь везде. Только разве пыльца бывает красной?
Однажды я умру. Скорее всего меня убьют. Может даже это сделаешь ты. Может, кто-то другой. Если бы я выбирал день своей смерти, то предпочел бы, чтоб это было зимой. Холодным бесснежным днем. Не хочу облегчать жизнь своим убийцам, пусть пряча труп подолбятся в твердую мерзлую землю. Даже после моей смерти пусть знают, во что я им обошелся. Не считая каких-нибудь милых прощальных подарков, а уж я постараюсь, что бы они были.
А пока...
Земля мягкая и день солнечный. У лопаты шершавый черенок, будут занозы. Занозы в ладонях и занозой в сердце твой понимающий, прощающий взгляд. Твоя уверенность. Ты научился прощать. Комья земли летят тебе в лицо.
Прощу ли я себя когда-нибудь?
Жжение, нетерпение. Закат. Ярко-красный, ослепительный. Где-то играет музыка. Может, в кафе напротив мотеля, может, дальше в парке. На воротнике рубахи пятнышки крови. Запах пота. Несвежие простыни, горячие, жесткие, шершавые. Царапают тело.
Дверь приоткрывается, а за дверью... Мне все равно, что за дверью, я любую пустоту способен заполнить собой. Пусть даже для этого будет нужен взрыв, который уничтожит и меня самого. Он уничтожит и пустоту. Вспышка света для тебя.
Дверь во мне открывается, распахивается навстречу. Что у меня внутри? В моей душе?
Там полигон, полигон для твоих прошлых экспериментов. Посмотри напоследок. Вспышка света. Яркая, ярче солнца. Спасательный круг для тебя, что-то, что бы ты удержался на плаву.
Теперь ты знаешь, что там, дальше, не только холод и мрак. Надо просто не бояться, не отступать назад, а сделать еще один маленький шажок. Вперед. И ты у цели.
Но этого еще нет, только будет. Не знаю когда.
Запах гари. Не иначе, местные подростки подожгли мусорные баки. Потрясающий аромат. Плевать.
Простыни скручены в комок. Душно. Напряжение. Ощущение по позвоночнику вниз, как от удара током.
Чувство тепла. Расстояние от плеча до плеча, не более сантиметра.
Нестерпимо...
Человек стучится в дверь. За человеком стоит его прошлое...
@темы: Jack Harkness, John Hart, fanfiction
-
-
23.03.2009 в 22:46-
-
23.03.2009 в 22:49-
-
25.03.2009 в 22:18-
-
26.03.2009 в 22:23-
-
10.04.2009 в 12:24-
-
11.04.2009 в 21:28